Ольга Геттман - Повести

Взлёт на самолёте предъявляет повышенные требования к внимательности и готовности действовать в случае возникновения непредвиденных происшествий – пожара или отказа двигателя. В штатном же режиме взлёт несложен. Посадка самолёта труднее. Самолёт – довольно тяжёлая машина, обладает инерцией, подлетает к полосе на высокой скорости. Поэтому необходим точный расчёт и умелое мягкое касание. Подобные навыки достигаются в процессе обучения и последующего совершенствования мастерства.

Олеся, пройдя обучение пилотированию на самолетах ЯК18Т и ЯК52, получила удостоверения пилота-любителя. За год занятий в авиаклубе, она налетала более 100 часов и выполнила тридцать прыжков с парашютом.

После полугодовой дружбы, незаметно переросшей в любовь, Глеб сделал Олесе предложение выйти за него замуж. Она, не раздумывая, согласилась. Предыдущий брак давно стал ей в тягость, отнимая много сил на совместное проживание с чужим, ставшим раздражать её мужчиной. Олеся, не без сопротивления мужа и родителей, развелась с ним – это не стало для неё болезненным событием, скорее наоборот, ведь с первого дня знакомства с Глебом она почувствовала в нём родственную душу.

Молодые поселились в его двухкомнатной квартире в старинном доме его предков, в третьем Смоленском переулке. К тому времени родители Глеба умерли. Мать, получив ошибочную повестку о гибели сына, скончалась мгновенно от обширного инфаркта. Отец не смог жить без любимой женщины, пережив её всего на три месяца.

Пышную свадьбу решили не устраивать, а просто посидеть в любимом кафе в тесном кругу друзей, среди которых были сотрудники по авиаклубу, сестра Олеси Марина, одноклассница Поля и кузены Глеба.

У него были двоюродные брат и сестра по линии матери – Марк и Юлия Тучковы. Марк, когда ему исполнилось двадцать лет, после службы в Армии поступил в Школу полиции. Закончив её, стал работать в «убойном» отделе. Юля училась в одном классе с Олесей, была её лучшей подругой. Все праздники и Дни рожденья они проводили в детстве вместе. Но с Глебом, хотя и много слышала о нём от Юли, Олеся познакомилась, лишь придя на аэродром, когда ей исполнилось двадцать пять лет.

В медленном вальсе кружились молодожёны, словно на белом лёгком облачке, пролетавшем над землёй, в плену своих чувств. Они не замечали ничего вокруг, находясь в своём, таком уютном и гармоничном мире любви. Не заметили они и того, как Марк с лицом, освещённым нежностью, безграничной любовью и радостью за молодых, смотрел на Олесю. Он любил её давно, с тех пор, когда она прибегала, учась в старших классах школы, к ним домой, радостная, возбуждённая, с растрёпанными косичками.

В то время Марк только прошёл службу в Армии, ему исполнилось двадцать лет, а сестре и Олесе было четырнадцать. Родители, как всегда, на выходные отправились на дачу в ста километрах от Москвы. На обратном пути, когда они возвращались домой под проливным дождём поздним вечером, в их машину врезался КАМАЗ. Родители погибли на месте. Опекунский совет решал вопрос об определении Юли в детский дом. Марк приложил все усилия, чтобы не допустить этого, сумев добиться опеки над сестрой.

Марк с детства, как и его кузен Глеб, увлекался фотографией. Глеб, поступив в лётное училище, подарил Марку свой фотоаппарат, зная, что брат любит фотографировать. Марк освоил камеру настолько хорошо, что подрабатывал, учась в школе милиции, фотокорреспондентом в газете «Московская хроника».

Юля не проявляла интереса к увлечению брата, а вот Олеся погрузилась всецело в новое для неё занятие. Сопровождала Марка на съёмках, когда выдавались свободные от занятий часы. А потом они проявляли фотографии в домашнем фотоателье, оборудованном в ванной комнате.

Как много интересного он рассказывал! Как необычно видел окружающее его пространство и людей! И как здорово фотографировал! Он открыл для Олеси новый мир – красочный, завораживающий, не замечаемый без его волшебной камеры.

Марк не находил ничего привлекательного в стандартной красоте. Правильные черты лица, точёные фигуры, ярко-синее море, портрет наигранно улыбающейся семьи на фоне новой машины. Он не любил фальши во всём – в людях, в жизни и, конечно, на снимках.

Марку было смертельно скучно в официальной фотографии, хоть и приходилось работать именно в этих рамках. Но и на своих снимках для газеты он незаметно умудрялся раздвинуть кадр, делая фотографию живой и несущей глубокий смысл.