Александр Занти - Казус Рюмкина, или Из новейшей истории дивного города Грибоберово

На совещаниях, которые проходили под его председательством, было легче. Там работало правило грузинского застолья, основанное на единоличном управлении стола тамадой. Громада определял повестку, открывал мероприятие и высказывался по основным вопросам, остальные выступающие знали, что говорить нужно по той же теме, но другими словами, а по длительности речи не превосходить губернатора. В случае чего Громада мог подправить, ограничить во времени или предложить закруглиться.

Максим Чатов присутствовал на мероприятии с губернатором не в первый раз. Ничего особенного в этот приезд Максим не заметил. Дежурное совещание про ближайшие задачи города и анонсированное для узкого круга выдвижение мэра Сомова на очередной срок. Но Рюмкин был опытнее, он улавливал новации в аппаратных интригах на уровне дополнительных оттеночных значений слов и голосовой вибрации губернатора. «Постоянные члены совета безопасности» ощущали то же самое, поэтому в своих выступлениях особенно тщательно старались ограничиться шаблонными выражениями и банальными рассуждениями на общие темы, избегая городской политической повестки. Через полтора часа, когда мероприятие уже закончилось, и губернатор заспешил к выходу, спохватились уже все: Афанасий Зевсович выступил с последним словом, совещание завершилось, а выдвижение мэра Сомова на новый срок так и не состоялось.

– Ни хрена себе! – прокомментировал Рюмкин. Обычно он не использовал мат, но тут случай был особый.

Фуршет

После совещания городского актива «постоянные члены совета безопасности», а также примкнувшие к ним Рюмкин, Чатов и телевизионщик Тричопка планировали собраться на небольшом фуршете в здании лесозавода. Ожидалось, что в узком кругу губернатор скажет напутственные слова выдвиженцу Сомову, а коллеги его поздравят с началом кампании. Однако Афанасий Зевсович и Вилен Почкин заспешили к автомобилю, Сомов и Расхватов их сопровождали. Губернатор приоткрыл дверцу автомобиля, но не сел в него, развернулся верхней частью туловища и стал о чем-то говорить с пока еще действующим мэром и своим общественным советником. Остальные сгруппировались у парадного входа в здание и наблюдали издалека, не понимая, стоит идти на фуршет или лучше тихонечко разойтись. В какой-то момент Расхватов повернулся к ним и рукой показал на здание, что должно было означать «Не расходитесь. Идите на фуршет». Отцы города не спешили, было непонятным, прощальные слова губернатору, произнесенные в спину быстро покидающему зал заседаний Громаде, засчитывались, или все-таки надо было дождаться и пожать ему руку лично. Афанасий Зевсович один раз посмотрел в их сторону и что-то сказал Расхватову, после чего тот еще раз показал собравшимся куда-то вглубь здания. На всякий случай сомневающиеся чуть склонили головы в направлении затылка губернатора, послав ему лучи добра и верности, а затем с чистой совестью пошли в буфет.

Буфет был переустроен под мероприятие. Витринные холодильники и прилавок вместе с высокими столами уступили место одному длинному столу, заставленному закусками и блюдами практически в два этажа. Вдоль стены стояли кресла и низкие столики для общения тет-а-тет или маленькими группками. Для «повернутых» на подозрениях о том, что являются объектами скрытого прослушивания, была возможность выйти на балкон и пообщаться там. Балкон пользовался популярностью при конфиденциальных разговорах. «Так логично же, что именно там и установлена прослушка?» – спрашивал Расхватов. Коллеги соглашались, но тем не менее для перешептываний по привычке собирались именно там. Буфетный формат был проверенным и хорошо себя зарекомендовавшим, застолье и бани по-прежнему оставались главным местом для принятия важнейших управленческих решений.

Максим Чатов зашел в буфет одним из первых и сел в кресло. Он понимал, что у коллег сбой программы, и с любопытством стал наблюдать за ними. Максим даже прикрыл глаза, откинув голову чуть назад по примеру губернатора и сквозь узкие щелочки смотрел, как в комнату заходят силуэты. Были слышны обрывки фраз, расшифровывающие каждый силуэт, лишающие его таинственности. Тогда Максим встал и подошел к столу, за которым уже устроились все остальные.

Первым заговорил начальник полиции Муржиков:

– Мне показалось, все прошло очень достойно, господа.

Скорее это было приглашением к разговору.

– Надеюсь, губернатор уехал с таким же мнением, – поддержал беседу Тричопка, совладелец местного телевизионного канала.