Андрей Швец - Братство белой мыши. Золотой город

– Да, – ответил Акропус, но без гордости и даже с какой-то горечью. – Отсюда вытекает явление, известное как влияние факта наблюдения на результат эксперимента. Наблюдение влияет на волны вероятности, потому что и то и то – изменения информационного поля. А непрерывно существующих материальных частиц не существует вовсе, лишь связанные между собой волнами вероятности события, приписываемые той или иной частице.

– Это замечательное изобретение мы используем и в других мирах, и я уверен, что Акропус порадует нас еще новыми идеями, – сказал Боб. – Сейчас же мы сделаем то, зачем пришли. Этот мир перестал выполнять свое предназначение. Все его обитатели просто счастливы, просто влюбляются и просто размножаются, и все это на фоне беспроцентных неограниченных кредитов. Бабий рай какой-то, и это, кстати, твоя, Акропус, недоработка. Теряешь хватку.

С последними словами Боб взялся за рукоятку такого же рубильника, как и в прошлом мире. На Акропуса было больно смотреть, старик жадно всматривался в картинки ускользающего счастья.

– Все произойдет быстро, – сказал Боб Акропусу. – Это будет метеорит, но у них будет время собрать свои воспоминания, а об их осознаниях мы позаботимся и всех пристроим.

И опять, внимательно посмотрев на Марка и Беллу, он опустил рубильник. Мир задрожал и лопнул, превратившись в тысячи куда-то мчащихся розовых пузырей. Раздался многотысячный хор, издававший крик, похожий на крик Аломеха. Вихрь пузырей пронесся, оставив тишину и пустоту вокруг растерянного Акропуса.

Боб вылетел из пузыря, а за ним последовали и Марк с Беллой, которые по-прежнему не управляли своим движением.

– Жаль деда, – искренне сказал Марк.

– Очень, – согласилась с ним Белла.

– Ему не привыкать, – ответил Боб, почувствовав, что Марк и Белла ждут оправдания его действий, чтобы как-то оправдать собственное бездействие, – его миры выключали уже раз десять. Конец света – удел каждого мира. К тому же прямо сейчас он приступает к двум новым проектам. Они его отвлекут от этой потери.

Все трое влетели в следующий пузырь. Марку и Белле он показался не таким радушным, как предыдущий, но и не таким отстраненно холодным, как первый. И видели они его почти одинаково. Сейчас их объединяло общее ощущение, что они что-то потеряли. Это ощущение росло каждый раз, когда пролетали между пузырями. Неясные тени, которые они оба видели уголками глаз, порождали раздражающее ощущение того, что они потеряли что-то важное, но не могут вспомнить, что именно.

– Парис, инженер этого мира, – представил Боб мужчину средних лет в белом халате, который был явно удивлен этим визитом. – Расскажи о своем эксперименте.

– В этом мире для разных наблюдателей явления могут быть проявлением разных законов, могут меняться время, расстояния… Все может быть разным. Но для всех наблюдателей будет сохраняться последовательность событий. Причина – раньше, следствие – позже. И если для одного наблюдателя существует цепочка событий, связанных между собой причинно-следственной связью, то все остальные будут наблюдать существование этих событий в той же последовательности и тоже связанными между собой причинно-следственной связью. Хотя и действующие физические законы, и время между событиями, и их внешний вид, и расположение в пространстве могут быть разными.

– А для чего вообще такие сложности? – спросила Белла. – Разве нельзя было наделать обычных миров?

– А разве это не обычный, – улыбнулся Боб, указывая на внутреннюю стенку пузыря, отражающую знакомые пейзажи и города.

– Мы проектируем миры-тренажеры, – сказал Парис, которого немного задело предположение девушки о том, что мир можно было сделать и «попроще», – поэтому они должны содержать некоторые противоречивые свойства. Если осознание не готово, то мир должен быть самодостаточен, а если подготовлено, то должна быть возможность разглядеть в нем проявления Абсолюта и знаки богов, дойти до границ. Каждый должен взять от мира по своим возможностям. И каждый должен быть прав, чтобы иметь возможность для сомнений. Мир должен соответствовать физическим законам, и в то же время он должен регулироваться со стороны. Все это делает нашу физику очень запутанной и противоречивой для случайного наблюдателя.

Марка и Беллу все больше привлекали образы, показываемые пузырем, все больше и больше возникало чувство узнавания. И когда Боб взялся за рубильник, Марк и Белла увидели двух женщин. Одна из них открывала дверь квартиры, а вторая что-то готовила на плите. Сомнений у девушки и юноши уже не было, это был их мир и это были их матери.