Андрей Швец - Братство белой мыши. Золотой город

Марк и Белла не успели ничего сказать и ничего подумать, как оказались в уже знакомом розовом тумане.

.

Глава 16

.

Туман рассеялся окончательно. Но окружающее само по себе было нечетким и постоянно меняющимся. Причем и Марк, и Белла видели его по-разному. Боб движением головы предложил им следовать за собой, хотя этого и не требовалось. Они плыли в пространстве вслед за ним помимо своей воли.

– Это моя фабрика грез, – с довольным видом хозяина сказал Боб. – Здесь проектируются новые миры, которые я потом передаю Председателю и Фреди, и здесь же я уничтожаю некоторые старые. И, кстати, сегодня нужно уничтожить три таких мира.

Марк и Белла вслед за Бобом пролетали мимо больших пузырей, которых здесь было, по всей видимости, около сотни, пока не влетели в один из них, такой же, как и остальные по размеру, но более красный.

Внутри пузыря Марк увидел подобие физической лаборатории, а Белла – что-то похожее на операционную. Существо, которое встретило их, они тоже видели по-разному. Марк видел грифона с головой орла и лапами льва, Белла же видела большую говорящую курицу.

– Это Ципломен, – представил существо Боб. – Он введет вас в курс дела.

– Я проектировал физику, – сказал Ципломен, осмотрев юношу и девушку своими птичьими глазками. – В моем распоряжении изначально был мир, состоящий из множества событий-вспышек, которые, как казалось, были хаотичными. И нужно было сделать так, чтобы они перестали казаться хаосом. И тогда я придумал вероятность.

– Что вы придумали? – невольно вырвалось у Марка.

– Вероятность, – с гордым видом повторило существо, – благодаря ей любой хаотичный набор событий можно подогнать под любые законы. Лишь бы таких событий было много. Тогда каждое отдельное событие может не подчиняться закону, но среди большого числа событий всегда можно найти такие, которые в среднем будут соответствовать любой закономерности.

– Это как с монеткой, – вставила Белла, которая начала привыкать к ощущению невесомости. – Каждый раз может выпасть что угодно, но при большом количестве бросков число выпавших орлов и решек примерно одинаково.

– Да, именно так. А еще вероятность – источник энтропии для самодостаточных систем.

Пока они говорили, на внутренних стенках пузыря показывались картинки из жизни, очевидно, данного мира. Виды были красивыми, но какими-то холодными и отстраненными.

– Живые существа этого мира перестали в нем нуждаться, они разорвали цепь перерождений. Кто сам, а кому и помогли, – продолжил Боб. – Теперь этот мир не нужен, он свое отработал. И если никто не возражает против того, что я властелин этого мира, – я его выключаю.

Боб, пристально вглядываясь в лица Беллы и Марка, взялся за подобие рубильника и, выждав секунду, опустил его. Изображение мира пропало, и вместо него появилась зияющая холодная дыра.

– Приступай к следующему проекту, – буднично сказал Боб Ципломену.

– Конечно, – ответил тот, – и у меня уже есть одна гениальная задумка, еще более гениальная.

Втроем они вылетели из неуютного пузыря.

– Эта курица много о себе воображает, – сказала Белла.

– Это точно, – согласился Марк.

Затем они влетели в другой пузырь, мир которого казался гораздо более уютным, чем предыдущий. На его стенках отображались взрослые и дети, и все были счастливы.

– Акропус, инженер этого мира, – представил Боб кентавра, который переминался перед ними с копыта на копыто с виноватым видом.

Для Марка у Акропуса над лошадиным крупом возвышался некогда мощный человеческий торс, но сейчас дряблые мышцы и длинная густая борода свидетельствовали о преклонном возрасте. Он бросал взгляды, полные любви и умиления, на картинки из жизни своего мира и внимательно всматривался в лицо Боба, пытаясь угадать его намерение и томимый мрачным предчувствием.

Белла же видела его обычным, но только чем-то обеспокоенным стариком.

– В этом мире, – начал рассказывать Акропус, – я использовал волны вероятности. От каждого события исходят волны вероятности. Следующее событие, которое связано с предыдущим, может возникнуть на гребне одной из этих волн. Чем меньше расстояние между волнами, чем больше частота, тем больше вероятных событий, и тем выше энергия и больше масса так называемой частицы. На самом же деле нет никаких частиц, есть ряд событий, которые мы приписываем одной частице и которые связаны между собой волнами вероятности.

– Корпускулярно-волновой дуализм частиц? – вырвалось у Марка, который интересовался такими вещами.