Илья Лебедев - Оглянись и увидишь дым. Сборник

Раскосые глаза посмотрели на неё через прямоугольное зеркальце.

– Нет, – сказал Шавкат. – не награждают. Я внештатный.

– А что это значит?

– Это значит, что всех награждают, а меня нет.

Они миновали два перекрёстка-бублика с круговым движением и выехали на трассу. Яна стала глядеть на синие и зелёные указатели – ей нравилось, что вся дорога аккуратно подписана и водителям ясно, куда ехать. Её телефон пиликнул и показал сообщение.

– Марк! Отменяй бронь гостиницы. Мы сможем жить у моих родителей. Они решили поехать на дачу как раз на эти дни.

– Они что, не пойдут на награждение?

– Что ты, они и не собирались. Там же президент. Папа вначале даже не хотел, чтобы я шла. А теперь говорит, что я пойти всё же могу, но моё рукопожатие президента нисколько не извинит, даже если президент на это рассчитывает.

Марк побаивался её отца. Он никогда не знал своего собственного, а потому вообще побаивался взрослых мужчин. Жить в доме её родителей ему не нравилось – там приходилось ходить на цыпочках, чтобы что-нибудь не задеть. Они были милейшие люди, но слишком масштабные, чтобы находиться рядом с ними.

Они с Яной одновременно заметили промелькнувший на обочине указатель.

– Слуш, – сказал Марк, – я что подумал. У нас же до награждения куча времени, так? Неделя с лишним.

– Я работать буду. Мне статью отправить нужно.

– Давай сейчас прямо не поедем, а повернём?

Они давно хотели вместе заглянуть в его родной город. Он не был там с самой юности и много раз хотел поехать, но боялся почувствовать себя глупо. А с Яной не страшно. Поворот приближался, и надо было решать.

– А жить-то где?

– Я сейчас забронирую же. Шавкат, вы отвезёте нас? – он сообразил, что как-то совершенно не учёл Шавката в своих планах. Шавкат был водителем отряда и должен был доставить их двоих на церемонию награждения в столицу. А больше он ничего никому не был должен.

– Отвезу, – отозвался Шавкат. – Мне всё равно. Вам придётся поселить меня в гостинице.

– Конечно. Яна, ну что, согласна?

Они съехали с трассы, скатились по крутой дуге развязки и поехали в город.

– Тут недалеко, – говорил Марк, – меньше получаса ехать. Номера я забронировал, в гостинице всегда свободно. Сюда мы доезжали на велосипедах, хотя разрешали нам только до холма. Но мы ездили, где хотели. Давай в деревню съездим, где я жил. Найдём лечебную траву, которой меня поила бабушка. От горла как раз. Я выпью и пройдёт. Впрочем, как её найдёшь-то? Никак, я же помню уже, где. Ну без деревни, значит, посмотрим город. А горло само пройдёт.

Яна улыбалась. Фургон миновал несколько автобусных остановок с ларьками, переехал небольшую речку и стал взбираться на большой холм.

– Дорогу проложили прямо по холму, потому что по бокам участки принадлежат несговорчивым людям. Как въедем – откроется вид на город. Сейчас интересно, ты смотри вперёд, – он оглянулся, будто чтобы убедиться, что Яна готова смотреть вперёд, – я не знаю, стоят ещё или нет. Реклама DXF.

– Это который покупает нам вездеходы с вертолётами?

– Он самый. Сам Ксандер же отсюда. Он и живёт здесь. На награждение по одной дороге поедем, – он сглатывал от боли, но говорил энергично. – Ксандер когда-то давно водрузил тут три рекламных щита огромных, на каждом по букве. То ли заплатил вперёд что-то такое на сто лет типа, то ли ещё что-то. Короче, на веки вечные. Но интересно, стоят ли? Стоят!

Яна с удивлением смотрела на три огромные буквы, расставленные вдоль дороги на солидном расстоянии друг от друга.

Фургон миновал одну, другую, третью и покатился к городу.

Волнительное предвкушение охватило всех домочадцев без исключения. Даже сам господин Ксандер велел секретарю не беспокоить его ни по каким надобностям, связанным с фондом, – он желал быть совершенно поглощённым подготовкой к торжеству. Он ходил уже разодетый по всему большому дому и всех словно бы всех проверял, хотя в действительности только путался под ногами и мешался – подготовкой от начала и до конца ведала супруга.

Из всего множества бурлящих в доме хлопот более всего господина Ксандера интересовало одно – сегодня он собирался представить на празднике своего наследника, маленького Тобиаса Ксандера. Он придумал одеть сына в точную, хоть и крохотную, копию своего парадного костюма. Точно такие же брюки, точно такой же жилет, точно такой же смокинг, точно такая же бабочка с мягкой искрой. Только большой городской орден у старшего Ксандера уже был, а у младшего – пока нет.