Максим Пешкин - Грусть-Лабинск

– Ага, как же, – парирует Лепёхин. – Так я и поверил. И вообще, девушка, я прекрасно знаю, что вас не существует. Меня сейчас молния в гвоздь ударила, и нахожусь я сейчас в беспамятстве, простое видение сейчас наблюдаю. Вы – всего лишь плод моего воображения, так что попрошу не ставить мне условий.

– Лепё-о-охин… Не бузи-и-и… – ответила девушка, затем стала постепенно отдаляться от Лепёхина, а потом и вовсе растворилась в космической тьме.

Пошёл Лепёхин в больницу на очередной осмотр. Сел, ждёт своей очереди. Вдруг видит: сидит девушка какая-то, а у неё из головы с правой стороны палочка торчит. Подошёл он поближе, чтобы лучше рассмотреть, видит: и с левой стороны у неё тоже что-то торчит. Сел он рядом с ней.

– Мадемуазель, – обращается Лепёхин к девушке, – позвольте поинтересоваться, что это у вас на голове?

Девушка повернулась к нему, посмотрела на гвоздь в его голове.

– Это стрела, – отвечает она. – В меня стрелой попали. Но, тьфу-тьфу-тьфу, ничего из важных органов не задели.

– Как же так? – удивляется Лепёхин. – Ведь двадцать первый век на дворе! Кто же по людям в двадцать первом веке из лука стреляет?

Девушка улыбнулась и говорит:

– Не из лука, а из арбалета.

– Помилуйте, но ведь арбалет в двадцать первом веке ничуть не актуальнее лука! – продолжает удивляться Лепёхин. – Да и вообще, кому пришло в голову стрелять арбалетом по такой хорошенькой девушке? Да ещё и в голову?!

Девушка покраснела немного, заулыбалась, заёрзала на стуле.

– Ну, – говорит она, – я в съёмках одного фильма участвовала. То ли про Наполеона, то ли про Чингисхана… Не помню точно… И там кто-то из арбалета должен был стрелять… Вот… А какой-то стажёр то ли чинил арбалеты эти, то ли настраивал… Ну и нечаянно выстрелил в меня стрелой… Вот…

– Как вас зовут? – спрашивает Лепёхин.

– Нина, – представилась девушка. – А вас?

– Лепёхин, – представился Лепёхин.

Разговорились. После больницы гулять пошли. Идут по улице: у одного гвоздь из головы торчит, у другой – стрела насквозь. Прохожие таращатся, рты открывают, потом смеяться начинают.

Вечером Лепёхин повёл Нину в ресторан. Публика на них косилась, но им было всё равно. Хорошо провели время. Так увлёкся Ниной Лепёхин, что даже напиться забыл. Вышли из ресторана, идут по ночному городу. Вдруг Лепёхин останавливается, хватает Нину за руки и говорит:

– Нина, никому я ещё такого в сознательном состоянии не говорил! Так слушайте же: я вас люблю!

– Ах, Лепёхин! – воскликнула Нина. – Я тоже вас люблю! Жётэм! Вы просто созданы для меня!

Перешли на «ты». Поехали к Лепёхину.

Просыпается он утром. Чешет голову, чешет. Что такое? Гвоздя нет! Подбегает к зеркалу, смотрит: и правда – нет гвоздя! Обрадовался Лепёхин, стал будить Нину. Будит её, будит, вдруг видит: а у неё стрела из головы исчезла!

– Нина, Нина, проснись! – кричит Лепёхин. – Выходи за меня! У тебя стрела куда-то делась!

Нина, не сразу понимая всю суть происходящего, хватается за голову, смотрится в зеркало. Потом расплывается в улыбке.

– Ты тоже за меня выходи, Лепёхин! – кричит Нина от радости, потом поворачивается к Лепёхину. – А у тебя в голове гвоздя больше нет!

– Ага! Знаю! – кричит Лепёхин. – Выходи за меня!

– Выхожу! – кричит Нина. – Жётэм, жётэм-прежётэм!

Залезли они в порыве счасться на кровать, скачут по ней, как дети. В тот же день Лепёхин нанёс три визита: красивой, умной и той, что была про запас. Сообщил о том, что порывает с ними. Про запас оказалась девушкой с характером, поэтому домой Лепёхин вернулся с разбитой губой.

Ну а потом Лепёхин с Ниной сыграли свадьбу и жили долго и счастливо.

Говорят, случай этот произошёл в каком-то городке на юге. Впрочем, географическое положение здесь никакого значения не имеет. Я об этом сказал лишь для того, чтобы какое-то вступление дать.

Ступин проснулся под торжественный звук труб и барабанную дробь. Как будто сейчас какое-то представление начнётся. Ступин подумал, что приснилось, сквозь сон всё это послышалось. Потом усмехнулся и сам себе говорит:

– Да чему тут удивляться? Тут каждый день – как представление. Сплошной цирк повсюду.

Поднялся, пошёл на работу. На завод. Идёт, свернул на одну тихую улочку, которая прямо к заводу вела. На улочке только одноэтажные домики стояли. Идёт Ступин по этой улочке и вдруг видит: бежит по крыше какой-то мужик, потом как прыгнет! – и сальто начал в воздухе крутить. И Ступин замечает, что сам он как-то медленно стал двигаться, как будто время стало медленнее идти. И мужик тот тоже как будто в воздухе завис. Потом Ступин увидел, как с другой крыши – уже на противоположной стороне улочки – спрыгивает какой-то другой мужик: тоже в воздух взмыл и завис. Опять время как будто замедлилось.