Евгений Абрамов - Последний герой - Навсегда

Как обычно, капитан проговаривал буквально каждый шаг следователю: как работать, что говорить, где надавить. И ничего, что он работает уже 8 лет, для него привычно слушать глупые наставления начальства. Он слушал и не спеша пил кофе. Снова эти экстремисты, бандиты, мошенники… Заставляют в тысячный раз слушать этот бред и мешают пить кофе!

Востров вошел в комнату допроса. У девушки не было вида жертвы, она сидела будто в гостях у подруги. Он отметил про себя смелое поведение девушки.

Востров раскрыл папку с делом перед ней.

– Узнаете? – спросил, вытаскивая фотографии из папки и раскладывая перед девушкой. На них была она и еще пара человек. Оба числились в розыске и считались лидерами группировки.

Девушка молчала. Она сидела, прямо откинувшись на спинку стула, и не смотрела на следователя.

– Меня зовут Андрей, – нарушал молчание Востров.

Тишина.

– Скажи свое имя, – глупо, конечно, спрашивать, ведь он и так его знает.

Снова молчание. Девушка взглядом скользила по потолку и стенам комнаты, избегала прямого взгляда.

– После ареста, если вы откажетесь говорить… – Андрей Востров вздохнул: он представил на миг картинку, что бывает с теми, кто отказывается говорить, и выражение его лица сказало все за него. – Ты этого хочешь?

Девушка дрогнула, будто споткнувшись об это «ты».

– Ты явно не понимаешь своего положения, – продолжил следователь. – эта организация причастна к убийству людей, и если будете молчать, мы сами решим вашу судьбу.

Девушка молчала, и все же следователь заметил, как она поджала губы.

– Если будешь молчать, мне придется встретиться с человеком, который изображен на медальоне, – девушка хотела что-то сказать, но Востров опередил: – Вашего жениха ведь Алексеем зовут?

– Не нужно! – воскликнула девушка.

Следователь добился результата и видел, как она занервничала.

– Будешь дальше молчать, мне придется послать за Алексеем группу…

– Нет! Не надо этого делать!

Востров молчал и смотрел за ее реакцией. Так легко все дается, зачем только меня послали? Успел бы еще пару пышек съесть с кофе.

Теперь молчание следователя раздражает девушку. Андрей Востров сложил руки на груди; он почувствовал себя усталым, кофе подействовал как сонное зелье. Следователь зевнул и потянулся, девушка испугалась. «Как он может зевать, когда меня могут посадить в тюрьму?!» – подумала Анна.

– Что вы сделаете со мной?.. Вы меня посадите? – ее голос дрожал.

– Нет. Мы просто хотим разобраться.

– Я не хочу в тюрьму.

– Говори как есть, – сухо бросил Андрей.

Девушка очень волновалась. Она не знала, что говорить, и не хотела, чтобы любимый пострадал из-за нее.

– Вы не хотите давать показания, поэтому вами займутся другие люди, – Востров оперся локтями на стол и приблизился к девушке: – Они не знают про права человека. Улавливаешь?

Снова молчание. Следователь смотрел в глаза девушке. Последняя фраза эхом отозвалась в комнате, она будто навалилась каменной плитой, а молчание лишь добавляло веса плите. Сердце бешено стучало в груди, ей казалась, что следователь слышит ее сердцебиение. Эмоции прорвались наружу, как вода через плотину.

– Ну и молчи дальше, – Востров почувствовал, как груз с души рухнул, и представил, как сейчас пойдет домой, примет душ, переоденется и пойдет на свидание с любимой… – Мне-то какая разница, не меня же обвиняют в сговоре, так?

Востров откинулся на стуле и сложил руки за голову, как будто он в домашнем кресле.

– Тебя переведут в другие места, где работают по-другому с людьми, и ты все расскажешь за 2 минуты. Ты будешь еще вспоминать наш дружеский разговор, – продолжал давление следователь, – а параллельно группа спецов по вышибанию дерьма из людей заглянет к твоему Алешке, – следователь достал медальон и положил на стол. Он был открыт, и девушка видела фотографию.

Она вспомнила, как он подарил ей медальон. Просто так, без повода. Они гуляли по набережной и любовались огнями вечернего города. Алексей протянул медальон, не сказав ни слова, и вытащил из-за ворота рубахи такой же на цепочке. Открыл его и показал фотографию Анны.

– Нет, пожалуйста… – сказала девушка, не отрывая глаз от человека в медальоне.

Востров взял медальон и встал. Он покрутил его в руках и резко закрыл. Андрей Востров швырнул с размаху медальон об стену. Девушка заплакала. Она плакала молча, лишь иногда всхлипывая. Слезы теперь не были для нее облегчением, они, словно раскаленный свинец, текли по щекам, обжигая кожу.