Юлия Лим - Раздолбай

– Я забыл достать ее из кармана.

Мама присела перед ним на корточки и крепко обняла. В ее объятиях он стал самым счастливым мальчиком на свете.

– Никогда не позволяй никому, даже взрослым, обвинять тебя в том, чего ты не делал, – напутствовала она и, поцеловав сына в макушку, повела домой.

Работает Рома с отдачей. Он не опаздывает, не подводит руководство, даже матом не ругается, хотя иногда так хочется. Теперь же он должен столкнуться со своим страхом лоб ко лбу. Казалось бы, поговорить с начальником не так сложно: просто открываешь рот и говоришь так-то и так-то, но… сомнение точит когти о душу, как кошка – о когтеточку.

– Василий Петрович, – в перерыве Лисов подлавливает начальника, – у вас есть минутка?

– Для тебя да. – Тот улыбается, сверкая золотыми клыками.

Рома потирает шею. Рядом с грохотом разгружают ящики, тарахтит выхлопная труба фуры.

Кашлянув, Лисов начинает издалека:

– Василий Петрович, можно я на завтра отгул возьму? – Начальник приподнимает брови. Рома неловко поясняет: – Видите ли, семейные обстоятельства…

Начальник кладет руку ему на плечо и отводит в сторону от остальных грузчиков. Убедившись, что поблизости никого нет, спрашивает:

– Это из-за тех статей в интернете, да?

– Каких статей?..

– Пишут всякие местные СМИ, что у вас в школе парнишка с крыши прыгнул. Винят тебя.

Щеки Ромы пылают. Он мнется, не находясь с ответом.

– Расслабься, я СМИ не доверяю. Пишут там свою чепуху, невиновных людей очерняют. Кстати, у меня тут полицейские спрашивали про твое алиби. Я его подтвердил.

– Спасибо, – улыбается Лисов.

– Не за что. Так что отгул твой. Удачи. – Похлопав его по плечу, Василий Петрович уходит к грузчикам, попутно раздавая указания.

Рабочая смена пролетает незаметно. После обеда Рому отпускают. Лисов идет домой, сворачивает с привычной дороги, растягивая путь до дома. В парке садится на скамейку и разглядывает фонтан. Лучи солнца игриво поблескивают в воде, заставляя щуриться. Освежающие брызги сдувает ветром ему на лицо. Прикрыв глаза, Лисов раскидывает руки по спинке лавки и откидывает голову. Сидеть в тени после изнуряющей работы – одно удовольствие.

По парку гуляют мамы с детьми, люди с собаками, спортсмены пробегают круг за кругом. Рома всматривается в лица людей и представляет, как бы они отреагировали, если бы узнали, в чем его обвиняют.

В участок мама ведет Рому под руку. Он идет медленно, разглядывая мыски кед. Полиция и так сделала ему поблажку, он должен быть благодарен.

– Ничего не бойся, – говорит мама. – У полиции нет на тебя никаких улик. Ты ведь не общался с тем мальчиком?

– Мы особо не общались. Иногда в школе парой фраз перекидывались.

– Тем более нечего переживать.

Чем ближе они к участку, тем медленнее и тяжелее шаги Ромы. Он останавливается и затравленно смотрит на мать.

– Если хочешь что-то сказать, сейчас самое время, – говорит она.

Если б он только знал, что сказать. В такие моменты слова всегда вылетают из головы.

– Не знаю… Не знаю, чем это все закончится. А вдруг меня обвинят и посадят?

– Этого не будет, – мама качает головой. – У них не получится обвинить тебя в чужом неверном выборе.

– Почему ты так в меня веришь? Я ведь столько хлопот тебе доставил, не слушался, хамил иногда… а еще меня чуть что сразу в участок ведут.

Мама фыркает:

– Они просто улучшают статистику. Что Федор, что Владислав – лоботрясы. Преступности нет, вот они и вешают всех собак на тебя.

Мама всегда права. У нее больше жизненного опыта, и не ему, шестнадцатилетнему школьнику, с ней спорить.

– Прости, что заставляю тебя пройти через это.

– Я твоя мать, и я пройду через что угодно, если потребуется тебя защитить, лисенок.

– Ну наконец-то, – говорит Владислав, помешивая одноразовой ложкой темную терпкую массу. – Мы вас уже заждались.

Его острый взгляд скользит по Роме. Тому бы сейчас сдержаться или отвести глаза, но он ухмыляется.

Вытащив ложку, Владислав облизывает ее и выкидывает в мусорное ведро. Повернувшись, лениво машет пухлой рукой.

– Идемте.

Они петляют по узким коридорам. Из-за летней жары Рома краснеет и покрывается потом, а волосы облепляют голову.

– Подождите пару минут, – говорит Владислав.

Рома с мамой садятся на стулья. Он проводит руками по лицу и волосам, закурчавившимся от влаги. Единственное окно в конце длинного коридора закрыто, а кондиционера нет.