Askar Ussin - ПАНАРИОН В СТИХАХ. Размышления нерусского о русском в лирическом исполнении

Так и вырастают в воображении всадники-казаки Украины, непринужденно договаривающиеся с московитами, которых все та же Северин Духинска называет « этнографически едиными » с казаками Днепра и Днестра. Также можно встретить гравюры о России «художников-передвижников» Ле Пренса и Кизеветтера, на которых московитов и вовсе не отличить от казахов, которых писали данные художники соответственно. А это, на минутку, 18 и 19 века соответственно, что полностью опровергает заявления ангажированного Федотова! Та же информация встречается и в других энциклопедиях и научных работах европейских ученых, опять же в основном писавших на французском. Благо именно этот язык я сумел освоить assez bien. Выходит, что историческая правда лежит на поверхности, и достаточно просто остановиться, нагнуться и поднять ее попранную с земли. Если бы я мог это сделать, с радостью все сделал бы сам, но куда уж мне – теперь уже все, остановился так остановился…

Еще вспоминается другой русский, воплощение «русскости» во всем образованном мире. Это Федор Михайлович Достоевский, который, как бы это ни было больно для федотовых, но является потомком золотоордынца Аслана Челеби, потомками которого так же являются такие славные русские дворянские фамилии, как Сомовы, Юсуповы, Ртищевы и Арсеньевы. Достоевский – это слишком крупная фигура, чтобы о ней можно было рассуждать с кондачка, однако же есть у него один персонаж, который в узких литературных кругах принят как «пророк русского мессианства». Это Шатов из романа «Бесы». Так вот, в нем Достоевский пишет: «Шатова надо сначала связать, а потом уж с ним рассуждать» . Чего в нем больше, спрашивается: «арийского» или «туранского»? Или все тот же лях Адам Мицкевич: «Общественные институты в современном значении не существуют в России: эта страна управляется духовно. Один французский писатель в своей книге о России пишет как раз об этом: „Здесь есть нечто, что не принадлежит целиком сфере человека; есть моральное влияние, источник которого лежит за пределами узких комбинаций политики“. Именно этим ужасным духом воспользовалось Провидение, чтобы взыскать с этой расы за ее изъяны и ее усовершенствовать. Она поставлена перед необходимостью быть постоянно начеку, в состоянии внутренней работы. Поэтому и из всех живущих на севере славян наиболее развит, наиболее организован, наиболее способен постигать и производить великие вещи русский солдат. Он черпает у своего государя моральную силу». Это и есть столбовая «духовная сила», управляющая Россией, которую « умом не понять ». Однако если мы вспомним, что русский солдат – это, на самом деле, казак, который и был опорой русского царизма, то многое прояснится. «Русская рулетка» – это, на самом деле, рулетка казаков, самым известным среди которых, пожалуй, был поэт Денис Давыдов, потомок ногайца Минчака. «Поэт в России – больше, чем поэт» . Эта «сила», «мессианизм», который « сначала нужно связать », и есть то, что шепотом называют туранизмом.

«Сознание своей принадлежности к туранскому типу необходимо для каждого русского, стремящегося к личному и национальному самопознанию» , – призывает Трубецкой.

Кстати, в ХХ веке был другой ученый поляк по имени Феликс Конечный. Так вот, Феликс насчитал в свое время двадцать типов цивилизаций, из которых семь дошли до настоящего времени. Эти цивилизации Конечный делил на древние и средневековые. Так вот, «туранский» тип Конечный относил к древним. Главным критерием его классификации было отношение к закону и этике. Так, в туранской цивилизации именно правительство является источником закона и этики, бесконечно возвышаясь над ними. Правитель – больше, чем личность. И царскую Россию Конечный также относил к туранскому цивилизационному типу. В общем, в просвещенной Европе царило полное единодушие относительно источника духовности в царской России. Чингизхан называл это «Небесным мандатом», а всех тех, кто не подчинялся Чингизхану, как исполнителю Воли Неба, «мятежниками», или «булгаками». Наверное, не случайно было и то, что именно человек с фамилией «Булгаков» создал роман «Мастер и Маргарита» – о самом главном «мятежнике» иудео-христианства. Кстати, туранской Конечный называл и Польшу Пилсудского. Возможно, это не в последнюю очередь объясняется тем, что десницей Пилсудского был Ибрагим Сулькевич, польский татарин, предки которого переселились в Европу из Орды и со временем стали неотъемлемой частью ее духовного пейзажа. Также можно упомянуть Генриха Сенкевича. Возможно, именно через произведения татарина Сенкевича мир и узнал о богатейшей истории Польши. Европу же своего времени Конечный представлял полем битвы между латинской, иудейской и туранской цивилизациями. Т.е. тип цивилизации не обозначает фиксированной принадлежности, основанной на этнических, или религиозных признаках: границы эти «плавают», и люди могут внешне придерживаться одной цивилизации, но, по сути, быть воплощением другой. Не актуально ли это и теперь, когда светлые умы продолжают стремиться найти ответ на вопрос, что же все-таки значит быть «русским»?