Русская Наташа
Александр Поехавший
«Да, я раскаиваюсь, но я даже не уверен, так ли глубоко мое раскаяние, как должно быть. Я всегда удивлялся, почему я не испытываю более глубокие эмоции. Даже не знаю, могу ли я испытывать нормальные эмоции или нет. Я никогда не думал что все мои фантазии воплотятся в жизнь. Я не думаю, что я способен что-то создавать. Я думаю, что единственное на что я способен – это разрушение. Я болен и устал быть разрушителем. Что стоит жизнь, если ты не можешь быть кому-то полезным?
Это грандиозный финал впустую потраченной жизни»
Джеффри Дамер
© Александр Поехавший, 2021
ISBN 978-5-0055-0247-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Я нёсся со всех ног из психотравмирующей школы домой, чтобы успеть глянуть очередную получасовую серию величайшего японского мультфильма. Брызги из-под колес проезжающих мимо машин и ошмётки липкой грязи впивались в лицо, шею, расшибались об оголённые руки. Зависимость от пёстрой и неживой сюжетной картинки полностью побеждала патологический страх быть задушенным тепличными мамиными пальцами за комок грязи, в который я превратился по дороге домой. Норовя смахнуть ещё не засохшие капельки, я ещё гуще размазывал слякоть и сопли по своему лицу и шмотью. Не было времени даже сходить по малой нужде в углу лифта или ещё больше подкоптить едва различимые от гари номера этажей в кабине.
Яростно скинув портфель в коридоре и, как попало, повесив кошмарного состояния одеяние на крюк, я запрыгнул на диван и надавил заветную кнопочку на затасканном пульте в защитном пакетике. За считанные секунды меня унесло в нарисованные занимательные миры. Туда, где никогда не было ежедневной и монотонной рутины: домашних заданий, нестерпимых пробуждений по безрадостным утрам, ворчащей по любому ничтожному поводу матери. Там вершилось живописное движение, все проблемы неизменно решались за несколько минут, а неутешная печаль была скоротечна. Ничего лишнего: безукоризненная скачущая мозаика из всех цветов и оттенков.
Но когда рядом с главными героями появлялось лицо женского пола, я терпеть этого не мог. Мне всегда казалось, что оно только мешается под ногами, не позволяет достичь поставленных задач или разлагает здоровую мужскую среду. При этом мужское адекватное поведение вмиг делалось ненатуральным и приторно сладким. Главные герои плавно менялись в лице и начинали невидимую, безотчётную схватку между собой за женское отчужденно-любопытное внимание. Их титанические планы рушились, а полные невероятных идей головы опустошались.
– Пошла вон, дура, – вёл я беседу с телевизором. – Они и без тебя знают, что делать. Ой, ну как же им обойтись без твоего важного мнения… Только тебя забыли спросить. Что ж ты так оделась-то? Уж сорвала бы совсем всё, что мелочиться? Вот дура-то, свадебный макияж каждый день… И не приелось ей мазюкаться всеми этими пудрами? Ну, свали уже в конце концов, дай им нормально спасти ближайшую галактику…
– Ты бы лучше так на уроках отвечал, болван! Сереж, а ну, быстро марш есть! – с язвинкой крикнула мама из кухни.
Я не мог сию же минуту подорваться и приземлиться за стол с торчащими штанами. Бурное возбуждение породил получеловек-полумышь с обнажённым торсом, гоночным мотоциклом и здоровенной плазменной пушкой. Стояк случался всегда, когда я видел привлекательного мужчину. Я обожал их, боготворил, ибо сам Спаситель явился нам в мужском обличье. Их порой преувеличенная сила и недооцененная слабость, девически обаятельная нежность и неотёсанная, иногда крайняя грубость, размашистые плечи, тесные бёдра, застенчивость, решительность, нешуточная страсть – всё это было мне крайне близко, всё это я хотел получить в горячие объятия с самого своего созревания. В детстве мать всегда наряжала меня в девчачьи платья и повязывала на редкие волосенки розовые банты. Она всегда хотела дочь, а родился я. С небольшим беспокойством я терпеливо ожидал того освободительного мгновения, когда мой орган уменьшится в габаритах и примет неприглядное сморщенное обличье.
– Ну, ты долго там, нет!? – кричала теряющая терпение мама. – Желудок испортишь, потом будешь вместо своих аниме шланг заглатывать, как вон у Светки дочка, дура, решила спустить жир, потом из подъезда выносили аж скелета видоужасного в больничку!
– Ну, мультик же! – с возмущенной и капризной, притворно-детской интонацией ответил я, – ты всё время зовёшь есть, когда я смотрю мультик!
Читать дальше