Кира Соболева - Жизнь в деталях

Так вот, собеседования. Нет в нашей стране ничего более унизительного, чем собеседование. Почему? Потому что приходишь ты со своим Рахманиновым, своим Сезанном (про которого тебе отвечают «не читал, не знаю, кто это»), со своим «давайте сделаем этот мир лучше». А на тебя смотрят как на идиота и говорят: «Вы нам не подходите, ваша квалификация недостаточно хороша». И говорит это тот самый человек, который только что сказал, что «не читал» Сезанна. И вдруг мне встречается «охотник за головами», который при моих ответах на вопросы начинает светиться. Тут бы мне задуматься, ей-богу. Но нет, я была уже слишком в отчаянном положении. Это сравнимо разве что с состоянием, когда ты продаешь банку душу за несчастные 150 тысяч, а потом выплачиваешь их полжизни. То есть готов платить проценты. И чудо свершилось. Меня пригласили на второе собеседование. Вопрос: какие писатели у вас любимые? Знаете, этот вопрос всегда приводит меня в ужас. Он столь же неприличен, на мой взгляд, как вопрос «за сколько времени вы сможете написать 5 тыс. знаков авторского текста?». Сегодня я их напишу за 15 минут, а завтра буду сидеть сутки и потом еще столько же, потому что «ну не идет». То же самое и с литературой. То, что я назову несколько громких фамилий, еще не будет совершенно означать, что я точно знаю, о чем писал Ибсен во «Враге народа». Но отвечать же как-то надо. И как-то «прилично», чтобы «не заподозрили» в неквалифицированности. Я уже говорила, иногда я совершаю безумные вещи. Это была одна из них, когда в ответ на имена перечисленных классиков мне заметили, что можно уже путеводитель писать, и все говорят одно и то же. Я, конечно, не стала говорить, что читаю Сашу Денисову, хотя ее обработка Ибсена в Маяковке не так уж и плоха, но, не стесняясь, заметила, что мои «любимые» авторы вряд ли известны широкому кругу читателей. И правда, давно ли вы за чашечкой кофе обсуждали новое издание «Хагакурэ»? А меж тем произведение, от которого невозможно оторваться. Нельзя так отвечать, нельзя, но порой полезно для себя самого. Удивительно, меня позвали еще на одно собеседование. Думала, не позовут вовсе.

Забудут как страшный сон. Но нет. И вот…

Я сразу поняла, что этот человек возьмет меня на работу. Я не могу до сих пор объяснить почему, но я точно знала, что так будет, стоило ему еще только переступить порог кабинета. Все у нас было хорошо ровно десять минут нашего собеседования. Согласитесь, десять минут – порой вполне достаточный срок, чтобы получить взаимное удовлетворение и разойтись до новых встреч. Потом было много криков, ругани, истерик. Не моих. И то хорошо. Отчего? Потому что, даже если ты продаешь людям всего лишь билеты в театр, а для этого пишешь тексты и подбираешь фотографии, не надо как лучше, не надо талантливо, надо просто хорошо. А что, если ты не можешь просто хорошо? Что, если каждая строчка для тебя – это часть твоего мира? Даже если этот мир уродлив и неказист… этот мир театра.

Уродлив и неказист. Написала как клеймо поставила, аж самой смешно, но все же именно так. Казалось бы, ну где должно быть место для отдыха души, где человек может насладиться искусством, понять его, подумать о серьезном? Конечно, в театре. Нет, не в твоем домашнем туалете, где на полу лежит затертый томик Ницше, а в театре. Но когда ты оказываешься в этом самом театре за кулисами, да, да, с теми же самыми своими Рахманиновым, Ибсеном и Григом, с Дали и постмодернизмом, понимаешь, что, может быть, лучше томик Ницше?

Один худрук, который спит и видит, как бы установить свой бюст в фойе театра перед директорским кабинетом, помнится, кричал: «Она „Фолтын“!». Ну, помните, у Чапека? Да, да, тот самый. А знаете отчего? Потому что в день памяти прекрасного актера я написала о нем статью, в память… Мне предлагали приехать к нему в гости, а я не успела… Бывает так, что не успеваешь что-то сделать, а потом жалеешь всю жизнь. Вот я и написала, а этот «гений» от искусства, который на своей сцене, если посмотреть на его творчество не через призму «придворной» лести, а прямым взглядом, не смог поставить ничего достойного… На своей сцене – я акцентирую ваше внимание на этом нюансе, потому что до нашего «знакомства» в стенах театра я считала, что этот человек крайне талантлив, и смотрела все его спектакли на «чужих» ему сценах. Так вот, воспринял он эту статью как тонкую иронию в свой адрес… Нехорошо ли получилось? Не думаю. На воре шапка горит, так сказать. Раз была такая буря эмоций, значит, и он чего-то не успел. Может быть, не успел побыть человеком. Бывает такое, живешь, все о творчестве думаешь, а потом оглядываешься и понимаешь, что самого важного не успел – быть человеком.