Эмануил Бланк - Сочинения. Том 10. Антидепрессант

Но вот начиналось Чудо. На « Голубом огоньке», который транслировался из телецентра на Шаболовке, начинались песни. Там, накануне 7 ноября, Нового года и Первого Мая, собирались космонавты, юмористы и самые знаменитые певцы

…Ты, моя мелодия,

Я твой преданный Орфей, – потрясал Магомаев

…Потолок ледяной, дверь скрипучая, – веселил Эдуард Хиль

…Эти глаза напротив, – удивительные эмоции Ободзинского подхватывали наше настроение и заставляли вибрировать все струны Души

Задорный Утёсов, Майя Кристалинская, молодой Кобзон, – мы зачарованно, не отрываясь внимали этим передачам и, впадая в подобие транса и, казалось, пребывали в каком-то лучшем из миров.

Зачастую, особенно в последнее время, вспоминаю своих близких. Мама, когда была уже в почтенном возрасте, тоже отмечала это явление.

Процесс, когда общение в реальном мире, постепенно заменяется на воспоминания и виртуальные диалоги с теми, кого уже нет. Видимо, таким образом, мы готовимся отлететь в другое измерение, где, нам всем или не всем, может быть, ещё предстоит пообщаться вновь.

Сегодня связь переживает фантастические революционные сдвиги. 4 и 5G заставляют всерьез задуматься о возможных перспективах общения с потусторонним миром.

От примитивных спиритических сеансов, которые процветали чуть больше столетия назад, до полноценного разговора по Душам, ещё не так близко. Однако некоторые ментальные настройки, думаю, особенно в первое время, безусловно понадобятся.

Это как в навигации. Сначала определяешь укрупнённый район поиска. Затем все уточняешь и уточняешь.

Недавно смотрел передачу о старых песнях. Услышав первые звуки, мгновенно оказался в нашей Тираспольской квартирке, перед телевизором. Папа в кресле-качалке, мама на диване, а я на обычном старом скрипучем стуле, который привезли ещё из Сокирян. Внимаем. Мы все на одной волне. Поэтому так легко проникнуть в то общее наше Поле.

Песню исполняют молодой Лев Лещенко и Анна Герман, —

…Тебя я услышу за тысячу вёрст.

Мы эхо, мы эхо,

Мы долгое эхо друг друга…

…И мне до тебя, где бы я ни была,

Дотронуться сердцем не трудно.

Опять нас любовь за собой позвала.

Мы нежность, мы нежность…

…И даже в краю наползающей тьмы

За гранью смертельного круга,

Я знаю, с тобой не расстанемся мы.

Мы память, мы память,

Мы звёздная память друг друга….

Тысяча вёрст, Эхо, Дотронуться сердцем не трудно, Любовь, За гранью смертельного круга, С Тобой не расстанемся мы, Мы Память… это ли не прямые намеки? Вот они, ключи, ключевые подсказки…

Недаром Мудрецы, во все времена, считали песни молитвами. Только они могут достучаться не только до Творца, но и до каждого из нас, в каком бы из Миров не пребывала наша бессмертная Душа.

Положение о возможности связи между Мирами, то есть между нашими Душами, начало осознаваться. И это наиболее вероятно делать в состоянии, когда Душа поёт…

На холестерин меня подсадил Хрущев. Уверен, что Никита Сергеевич – мастер репрессий, подарков целых географических регионов, гопака и выпивания спиртного на Сталинских застольях, став руководителем страны, и слухом не слыхивал не только обо мне или Сокирянах, но и обо всей нашей, правителями и Б-гом забытой, Черновицкой области.

Помню, как по радиоточке передавали празднование его дня рождения. Поражали даже не сами подарки, а то, как их торжественно объявляли. Озвучивали, сразу же, после громкого объявления фамилии очередного приглашенного на торжество.

– В зал входит Член Президиума ЦК, Министр иностранных дел Анастас Микоян. Он обнимает дорогого именинника и дарит ему…

Каждый, из огромного множества холодильников Саратов, Днепр, ЗИЛ, автомобилей – Запорожец, Газ, Москвич, дач и домов на берегах Черного, Балтийского, Каспийского и даже Японского морей, ознаменовывался бурными аплодисментами присутствовавших и звуками смачных мужских поцелуев.

Поздравляли Никиту, как помнится, не только Микоян, Брежнев и другие члены Президиума ЦК КПСС, но и руководители союзных республик, отдельных передовых областей, предприятий и колхозов. Не обошлось, конечно, и без знатных ткачих с машинистами автоматизированного доения.

Несмотря на то, что Верховный Правитель очень мало, что слышал о Сокирянах, строгие указы Никиты исправно достигали нашего небольшого, но очень дорогого уголка Вселенной. Он был зажат в треугольнике, между густым лесом, Молдавской Окницей и Шипотом – чудесным местом, с бившими из скал холодными хрустальными родниками, шумом ручьев и бездной свежего воздуха, насыщенного ароматом разнотравья, блеяньем овечьих отар и особой космической энергией жизни, пронизавшей здесь каждую молекулу, все атомы и элементарные частицы.