Василий Гурковский - Одесса таким не мама

У них были разные стартовые возможности. У Лизы – отец, был хотя и хороший, но обычный закройщик, мать – модистка. Они имели свой небольшой дом на Слободке, жили тихо, мирно, никого не трогали, да и их тоже никто не трогал, ни власти, ни бандиты, по той причине, что с них нечего было взять. Жили скромно, но не бедствовали. Лиза была единственной дочерью и ей была уготована судьба наследственной модистки. Но – не сложилось. Из-за её несносного характера. Когда отец с матерью начали приучать её к своей работе, как к одному из направлений, гарантированно обеспечивающему приличный, по их меркам, уровень жизни, она еще в подростковом возрасте, заявила, что никогда не станет работать швеей и не будет колоть иголками пальцы, как её мама. Никакие меры воспитательного, религиозного и даже физического воздействия со стороны родителей, ни к чему не привели.

Родителям пришлось смириться, все-таки одна дочь в семье, больше детей нет, да и вряд ли уже будут, поэтому её оставили в покое – пусть закончит школу, а там будет видно. Но Судьбе их семьи было виднее. После окончания седьмого класса, Лиза поступила в торговое училище, её тянуло туда, в ту среду, где каждый день, можно было держать в руках деньги, неважно чьи, главное – держать. Когда деньги проходят через чьи-то руки, то обязательно каким-то образом, прилипают к тем рукам. Лиза это чувствовала интуитивно и надеялась выйти в люди по торговой линии. Возможно, все так бы и случилось. Лиза уже выходила иногда в город, да и в училище видела, как одеваются девушки из обеспеченных семей, слышала их разговоры между собой о семейной жизни, об ухажерах, походах в театры, кино, рестораны. Некоторых из коллег-студенток, привозили на занятия на красивых двуколках и даже на легковых автомобилях. Они часто тараторили о своем гарантированно обеспеченном будущем, строили какие-то планы, хвалились друг перед другом нарядами, различными украшениями и…знакомыми. Лиза, стиснув зубы – училась, никаких гарантий продвижения к той жизни, о которой она мечтала, у неё не было. То продвижение, ей надо было зарабатывать или выстраивать самой и учеба в данном случае, была первым и очень серьезным шагом, первой важной ступенькой на пути в её будущее. Так она думала.

Поставив перед собой определенную цель, она, в отличие от других сокурсниц – студенток, очень серьезно относилась к занятиям, особенно к вопросам товароведения, учета, отчетности, финансов и организации в сфере торговли. Ей это было интересно, она понимала, что знание этих направлений, пригодится по жизни, на любой работе. Лизу хвалили преподаватели, отдельные студентки ей завидовали и внутренне ненавидели, но она не обращала на них внимания. Она шла своей дорогой и скорее всего, на этой дороге, её ожидало что-то хорошее, настоящее. Родители не приветствовали выбранное ею направление жизни, но уступили дочке и в этот раз.

Но не зря сказано- когда бедному жениться – и ночь мала. Лиза уже заканчивала первое полугодие, все в училище и дома было нормально, но в середине декабря, пришло известие, что в Николаеве, ушла из жизни старшая сестра мамы и родственники приглашали родителей Лизы на похороны, на такой-то день. Сообщение поступило от каких-то дальних родственников мамы, живущих в Одессе. Они же сказали что сегодня, в ночь, несколько человек будут ехать в Николаев, на это скорбное мероприятие. Сказали, что поездом уже не успеть, он будет только завтра в обед, но они подрядили какого-то ездового из порта, который, на лошадях, пообещал к утру доставить их на место. Похороны были назначены на двенадцать часов дня, так что должны успеть. Родители Лизы, быстро собрались и отправились к вечеру на указанное место сбора. Больше она их не видела…

Где-то, через месяц, Лиза получила официальное уведомление, что её отец и мать, такого-то числа и в такое-то время, утонули в Южно-Бугском лимане, при переправе по плавучему мосту, в городе Николаеве.

Еще недели через две, её нашел в Слободке, один из дальних маминых родственников, ездивший вместе с её родителями в тот злополучный день. Он рассказал, что они выехали из Одессы поздним вечером, ездовой представил им большую пароконную деревянную площадку, обычно называемую «биндюг». Вначале собирались ехать на повозке, но когда все подошли, оказалось что набирается группа из 13 человек. На повозке их не разместить, поэтому и взяли площадку. Люди расселись по обеим её сторонам, по шесть человек, тринадцатый – сел рядом с ездовым.