Мария Лаврова - Аметистовый глаз. Современная проза

Помню, как я устал и взмолился, что больше не могу. Чарли взбесновался и прыгнул мне на грудь, стал душить… клянусь вам, я физически ощутил это! Мне до сих пор не по себе, – Феликс с опаской взглянул на куклу. Морозова ахнула, прикрыв рот руками.

Сразу после рассказа Феликса к нам присоединилась Ира, которая в слезах поведала, как во сне убила Хлебникова, а после него собиралась расправиться и с сестрой – никто не удивился, когда узнал, что зачинщиком выступал Чарли.

– Феличка, ты единственный, кто может все это хоть как-то объяснить, – сказала Юля.

– Ну, – начал было Феликс и тут же прервался, – О! Глядите, в нашем клубе полуночников прибыло.

Испуганная Марина появилась в гостиной и сразу же подсела к тете.

– Дай угадаю, ты проснулась от кошмара, в котором наверняка принимал участие Чарли? – обратился я к ней.

– Д-да, – она удивленно заморгала.

– Моя дорогая, – Юля приобняла ее, – нам всем приснились жуткие сны.

Марина впервые за все время откликнулась на объятия тети, и я увидел, что она – всего лишь ребенок, нуждающийся в любви, а вовсе не обозлившийся на весь мир подросток.

– Только не просите меня рассказывать о своем сне! – шептала она на плече Юли.

– Дело обстоит так, – Феликс решил продолжить свою мысль, – признайтесь, что всем эта кукла не понравилась. Ее образ якорем засел в нашем подсознании, потому как ничего более яркого мы сегодня не увидели. Полагаю, Юль, ты не обидишься, если я выражу мнение большинства: вечеринка провалилась, все проходит довольно вяло. Таким образом, самый яркий акцент сегодняшнего дня явился нам в кошмарах, а кошмары снятся по разным причинам – от нервного перенапряжения до переедания. Подсознание не выбирает, каким способом кричать нам о проблеме, его задача достучаться и обратить внимание, и тут уж все средства хороши!..

– Вот и неправда! Чарли обнажает темную сторону человеческой личности. Во всяком случае, в моем сне… она ужасна. Но раз это часть меня – значит, дана мне не просто так, – рассуждала Марина.

Я не знал, что ей приснилось, но поразился, насколько гибок и пока еще смел образ ее мыслей. Каждый из нас стыдился своего сна, а она вот так запросто признала видение частью себя.

– А вы знаете, – задумчиво протянула Морозова, – все не то, чем кажется, посмотрите сюда.

Она взяла Чарли и отколола его фиолетовый глаз. Оказалось, это брошь.

– Мне было зазорно признаться, но Чарли, как бы это сказать, охраняет этот дом. Моя мать очень суеверна, помешана на сглазе. Она всегда старалась нас от этого защитить, Чарли был куплен за баснословную сумму у какой-то гадалки вместе с брошью. Сначала он жил у нас дома, но потом она увезла его сюда. Когда я была маленькой, помню ссору матери с отцом: он просил ее избавиться от куклы.

* * *

Следующим утром мы собрались за поздним завтраком. Юля с Ирой кудесничали на кухне, накрыв превосходный стол. Валера был непривычно вежлив и обходителен, я даже подумал, может, Чарли и ему приснился. Но он загадочно молчал. В какой-то мере я с нетерпением ждал появления Алины – любопытно будет понаблюдать за новоиспеченной парой. Где-то в половину первого она спустилась в столовую при полном параде. Однако предмет ее страсти не проявил знаков внимания. Алина пыталась скрыть досаду, которую настойчиво выдавал ее взгляд.

– Валер, передай, пожалуйста, масло, – она уселась на стул и разрезала французскую булку на две части.

Он протянул ей масло, избегая зрительного контакта, но при этом непринужденно посмеялся над шуткой Феликса, когда тот бросил крылатую фразу из Microsoft Word «Съешь еще этих вкусных французских булок», которую Алина, конечно, не поняла.

– Валер? Может, тебе что-нибудь сделать, тост, например?

– Нет, спасибо, – сухо ответил он.

В голове у меня постоянно всплывали обрывки ее вчерашних фраз о том, как все прекрасно с самооценкой, будто она никогда не связывается с мудаками и так далее. Сегодня три её вчерашних «никогда» вылились во вполне определенное «когда»: конкретно сейчас она делала все то, от чего еще вчера зарекалась. Алину ранило поведение Хлебникова, она успела в него влюбиться, и теперь, не теряя надежды, продолжала ластиться, несмотря на равнодушие в ответ.

После слишком плотного завтрака, я решил выйти и немного прогуляться вокруг: место было великолепное, кругом лес, я не стал уходить далеко и сделал пару кругов возле дома, но, когда собрался вернуться, услышал, как открылась дверь и на крыльцо вышли тренер с психологом. Феликс затянулся ароматной сигаретой, а Валера полушепотом обратился к нему: