Мария Лаврова - Аметистовый глаз. Современная проза

– Меня зовут Кристина… вы же женщина, вы видите, что я беременна. Мне некуда идти, муж бросил меня, родственников нет, на улице холодно, пожалуйста, впустите меня, я завтра же уйду.

– Не пущу! – отрезала Алина.

– Неужели вам меня не жаль? Я стою перед вами беззащитная, и мой сегодняшний день зависит от вас!

– Я же сказала, нет, – Алина твердо держала позицию.

– Я стою перед вами, ранимая, растоптанная, я не люблю себя, в тайне хочу всем угодить пусть даже за мимолетное слово похвалы. Неужели вы… вы можете быть такими равнодушными?

– Попробуй попытать удачу у Сереги, – сказал Валера.

Но Ира не слышала его, она смотрела Алине в глаза: «Ты же моя сестра, черт побери!».

– И что, теперь я должна тебе обеспечивать победу?

Провалившаяся актриса взглянула на Хлебникова глазами загнанного животного. Еще чуть-чуть – и она заплачет. Ира выбежала из гостиной во двор, я вместе с Морозовой отправился за ней. До меня доносились осколки возмущений Феликса, который упрекал непутевых гостей, что они не так поняли правила. Суть была вовсе не в том, чтобы сопротивляться и не впускать человека… А победы-то и вовсе не подразумевалось!

Ира тихо плакала на крыльце, прикрыв руками лицо. Я приобнял ее, не испытывая особого сострадания, но почему-то чувствуя себя в долгу.

– Ты была великолепна, не обращай внимания на Хлебникова…

– Дело не в нем, Сереж, дело в Алине… как она могла, – всхлипывала Ира.

– Думаю, она хочет угодить Валере. Кажется, они друг другом заинтересовались.

Юля подошла к нам, и я с облегчением вверил пострадавшую в ее заботливые руки. Мне сложно обнимать людей, может быть, я чувствую себя недостаточно искренним для этого, иначе говоря, просто неподходящим.

– Так, девочка моя! Собралась и прекратила. Мы им сейчас покажем! Будет другая игра, в которой мы всех уделаем. Давай успокоимся, выпьем, поедим и расслабимся. Вряд ли этот вечер может стать хуже. Я ведь меньше всего хотела такой посиделки… кто бы мог подумать. Первый раз такое, – оправдывалась Морозова.

Уже в дверях появился Феликс, он угостил нас какими-то особыми импортными сигаретами. Женщины вернулись в гостиную, а мы продолжили курить.

– Мне думалось, психологи выше вредных привычек, – не удержался я.

– Психологи такие же люди, как и все. Немного сдвинутые, слегка неуверенные… Вечеринка тухлая. Я ведь говорил ей, что это не лучшая идея, но она такая боевая, знаешь, не сдается вроде как…. Я знал, что так будет. Этот год был финансово сложным для многих из-за кризиса, кому вообще сейчас до вечеринок? Но Юлька хотела выиграть, смести все трудности и все сделать по-своему.

– Порой, чтобы выиграть, нужно просто не играть, – ответил я, затушив окурок о крыльцо. И сам не верил в то, что говорю: когда это я отказывался от того, чтобы не играть? От соперничества?

Мы вернулись в гостиную, которая теперь превратилась в колыбель женского отчаяния. Ира с прискорбием доложила, что Алина с Валерой отправились наверх.

– По правде сказать, я уже пьян и хочу на боковую. Мне нужно отоспаться. Завтра буду в лучшей форме, – признался я и отправился в свою комнату.

* * *

Рано утром я проснулся в холодном поту от телефонного звонка. Пожалуй, следовало отключить эту дрянь перед сном. Звонили из хедж-фонда.

– Серега, ты спишь? У нас новый фаворит – Ильинский Илья! Сейчас такое проворачивает, советую тебе вытаскивать свою задницу из отпуска пораньше!

«Ну и что», – первым делом думаю я, плевать на Илюху и вообще на все – я хочу выспаться. Пытаюсь снова уснуть, но ничего не выходит – все потеряно: за две с лишним минуты я весь извелся от мысли, что Илья блестяще воспользовался туманным намеком рынка. Раньше эти знаки видел лишь я! Пока мои приятели с досадой разводили руками от очередного непредвиденного скачка, я на нем уже зарабатывал. То, что для всех настоящее, для меня давно уже прошлое. Ну уж нет, нужно отсюда сматываться. Прямо сейчас. Я спустился вниз, где в компании Чарли ожидал такси. Он снова оказался на фиолетовом диване, который выглядел по праву его местом возможно, из-за того, что аметистовый глаз так безупречно гармонировал с цветом мебели.

Влетев в машину, я попросил водителя мчать отсюда на всех парах, чему он и сам был рад. На скорости мы вырвались из замечательного, но скучного болота. Я ожил и пришел в себя в считанные секунды.

Скука и дремота, охватившие меня у Морозовой, отступали с каждым километром, водитель, будто чувствуя мой настрой, разгонялся сильнее. Пустое шоссе и свежесть раннего утра вернули вкус к жизни: новые надежды, вкус борьбы… Я непременно обойду Ильинского. А почему, собственно, Илья? Ведь он довольно посредственный игрок… Как ему только удалось?..