Геннадий Деринг - Мистер Блох, или Благое безумие

Силовые министры – генерал-полковник Овцын-Задерищев (внутренние войска) и генерал-полковник Базуко (армия), были затурканы Дубовиком, который обвинял генералов в том, что они «жиреют, а солдаты худеют», что совершенно недопустимо в условиях победы демократии. При демократии, утверждал президент, все служивые от генералов до рядовых, должны быть либо равно худыми, либо жирными, ибо главный принцип демократии – всеобщее равенство. Наконец-то нашёлся убедительный довод отразить несправедливые упрёки президента. Генералы утверждали, что всё дело в жестокой диспепсии, охватившей войска. А диспепсия – то есть несварение желудков, частый и жидкий стул и, как следствие, исхудание личного состава, – вызвана вредоносной деятельностью хакеров, обнаруженных в городе Санкт-Петербурге. Кроты иностранных спецслужб запустили анафемский микроб в кишки интернета и вызвали в армии и милицейских частях эпидемию дизентерии. «М-р Блох» – продукт жизнедеятельности означенных резидентов, явление виртуальное, но также и вполне реальное. Наглые хакеры, кстати, сами не избежали заразы и сейчас находятся в горшечном отделении инфекционной больницы под усиленной охраной милиции, армии, флота и военно-воздушных сил. Генеральный прокурор республики Бельский дополнил рапорт военачальников, сообщив, что в Санкт-Петербург для расследования всех обстоятельств (и не только связанных с явлением м-ра Блоха, а всех вообще) уже выслана спешно бригада генпрокуратуры под руководством известного важняка Цапаева.

Академик, главный врач ЦКБ Пичугин, желая выбить для медицинской академии дополнительные бюджетные ассигнования, огласил версию, согласно которой м-р Блох – мутант облученного в Чернобыле пасюка – серой крысы, чем объясняются его чрезвычайная общественная пронырливость и стремление к тесным контактам с руководителями государств, наций и отдельных служб, находящихся на специальном продовольственном обеспечении. Физиономия у пасюка, в этом случае, могла быть вполне человеческой, на голове мог красоваться цилиндр, а болтушка, которой он заговаривал доверчивых граждан, прекрасно подвешена. Для изучения пасюков и постановки опытов над ними Академия медицинских наук должна, по мнению Пичугина, срочно закупить не менее миллиона грызунов в городе Барнауле, где пасюки водятся в неимоверных количествах.

Наконец, были и такие сорвиголовы (олигархи Блюмен и Белоид), кто объявил м-ра Блоха мессией (машиах), прибывшего с проверкой возврата республикой синагогального имущества, реквизированного при закладке империи в 1917 году.

Совет заседал в ЦКБ, где президент поправлял здоровье, в палате, именуемой Корзинной. Дубовик принимал участие в заседании в обычном своём виде: в тёплом махровом халате, белых кальсонах с завязками на щиколотках (привычка к солдатским кальсонам была приобретена в юности и закрепилась в годы демократических преобразований и борьбы за электорат) и спальном колпаке из хлопкового трикотажа, лёжа на специально для президента построенном ложе – глубокой и уютной корзине, собранной из карельской берёзы итальянскими мастерами, украшенной по бортам золотыми инкрустациями.

На развернувшуюся дискуссию о м-ре Блохе Дубовик не обратил ни малейшего внимания. В Думе последнего созыва и не такие водились «мистеры»: и образина на месте, и болтушка в порядке (рты разевают на ширину плеч), но выходили они не из НЛО, черть бы их всех взял, а из глубинных народных масс и представлялись героями, великанами, хотя на самом деле не было в Думе никого, кто был бы ростом выше его, Дубовика, коленки. М-р Блох, полагал Дубовик, это что-то другое. Какой-нибудь политический пройда, черть его побирай. Вообще же слова: вошь, блоха, гнида были прекрасно Дубовику знакомы. Они сопровождали его детство и юность. Мало ли прикольных, как выражается нынешняя молодёжь, фамил водится в народе из этой серии. К примеру, у них в Большой Будке, откуда президент был родом, были: Вшивков, Вшивцев, Вошин, Вошев, Вошкин, Блохин, Блошин, Блошкин, Блохман, Гнидин, Гнидов, Гнидкин, Гребнев, Расчесонов, Щёлоков и тому подобное. Тогда время было такое, послевоенное: вшей с блохами ловили и давили ногтями, вычёсывали на газетку (обычно на «Правду», она была самой большой и для ловли блох и других шпионов наиболее удобной), искали насекомых друг у друга, особенно ловко это проделывали бабы, а головы в ту пору мыли щёлоком за неимением мыла… Так что же, всем миром ловили на самом деле не блох и вшей, а «мистеров в цилиндрах»? Мало ли к кому какая прилипла фамила. Вот у него фамила первостатейная, самолучшая – Дубовик. Вшивцев или Блохин, конечно, поплоше. Но не в фамилах загогулина, а в деловых качествах.