Марита Мовина-Майорова - Сам себе иллюстратор. В рисунках первые шаги. 2011, 2019, 2020

Она снова прикрыла глаза. Боль чуть утихла.

Полежав немного и приходя в себя, она опять сделала попытку открыть глаза – тот же результат.

…Внезапно яркий свет перестал насиловать её глазницы, и пространство наполнилось чьим-то присутствием. Теперь она боялась открыть глаза. Сама не зная, почему.

– Любовь моя. Жизнь моя, – раздался его голос. Мягкий и обволакивающий, он звучал музыкально-чувственно. – Можешь открыть глаза, солнце не будет тебе больше мешать.

Она открыла глаза и очутилась в полумраке шалаша, вход в который был прикрыт прозрачной тканью. Солнце, действительно, больше не мешало ей. Но зато прямо перед ней мерцали его глаза – жёлтые, дикие.

Она вскрикнула и снова чуть не потеряла сознание. Он схватил её за запястья, крепко сжав и не давая вырваться и, наклонившись, впился губами в её губы. Она почувствовала привкус крови во рту. Силы оставили её. И она сдалась – потеряла сознание

…»

«…

– Иди, – жёстко сказал он и, повернув за плечи, подтолкнул её к выходу. – Я буду очень скучать по тебе. И очень ждать тебя. Иди.

И она пошла. Пошла в никуда. Потому что, лишь подойдя к краю леса, за которым начиналось её селение, поняла, что ждёт её там. Она поняла, что отрезала себя от этих людей навсегда. Возвращаться ей было некуда. И повернула обратно.

…Она подошла к шалашу обречённо, не зная, что сказать ему. Почему она вернулась, так и не дойдя до селения? Как объяснить ему это, чужому, не знавшему их обычаев? Как не показать ему, что она обречена остаться с ним?

…Шалаш был пустой. Холод заполнил все его пространство. Ей показалось на минуту, что здесь никого никогда и не было. Где же он? Она оглянулась вокруг, и не увидела на снегу других следов, кроме своих.

В ней не дрогнуло ничего. Так натерзалась она, идя в селение и возвращаясь обратно. Так намучилась она в последнее время, скрывая от него свои сомнения и страхи.

Незнакомец исчез…

Медленно она прошла внутрь, в леденящую пустоту шалаша. Легла на кровать из мха и еловых лап. Их кровать. Закрыла глаза.

…В проём шалаша светили далёкие звезды. Тело её окоченело и уже не чувствовало холода. Она была абсолютно одна. И абсолютно свободна

…»

«…

В лесу было очень тихо. Полдень. Солнце сквозь густую листву. Аромат лета. И застывшая теплота как парное молоко. В природе всё спало, даже не спало, а томилось в истоме середины лета. Воздух плыл вместе с ароматами и устоявшимся теплом. Он плыл и в то же время был почти неподвижен. Ручей журчал едва. Прозрачный-прозрачный. Сейчас, в наши дни, такой ручей можно найти только в девственно нетронутых лесах.

Она бродила по лесу, рассматривая небо сквозь листву, ловила блики солнца на траве, прижималась щекой к стволам деревьев, обнималась с ними, отдаваясь, слушала хруст веточек под своими ногами. Она не оглядывалась по сторонам и не старалась отмечать, куда идёт. В лесу она была у себя дома.

Природа отдыхала после активной утренней деятельности, и она видела, что даже она, как бы шумно ни вела себя, не может потревожить эту первозданную тишину…

Где ты, мой дорогой, мой любимый Витторио?! Где ты, моя любовь?

Почему так много времени ей понадобилось, чтобы прозреть и распрощаться с иллюзиями? Что так трогало её сердце? Что было сердцевиной её чувства к нему?

Умирающий юноша у ручья. Прекрасный и восхитительно-непорочный.

Она нашла его случайно. Если вообще что-то происходит в нашей жизни случайно

…»

«…

Створки раковины схлопнулись и прижались друг к другу. Стало темно, влажно и горячо. Две плоти соприкасались, напирая друг на друга влажными боками. Они тёрлись друг о друга, набухая ещё больше, наполняясь жизнью и энергией давать жизнь друг другу и новой жизни. Всё бурлило и клокотало в их пространстве. Да, они были две плоти, но так крепко соединённые Природой друг с другом, что жили как одна плоть. Если погибала одна из них, то неминуемо должна была погибнуть и другая. Соки жизни бродили по их телам, переливаясь из одной половинки в другую. У них было одно жизненное пространство, одна кровеносная система, одна система связи с внешним миром. Именно поэтому смерть одной плоти вела к остановке цикла жизни и в другой…