Вячеслав Гуревич - Мемуары шпионской юности

Я «прочел» его по-быстрому. Ему нужно было отвезти папку Майрона на Федерал Плаза. Но прежде ему надо было отвязаться от меня и поймать такси. Вот ведь засада какая. Так всегда, когда имеешь дело с этими, которым деньги на расходы немерено выдают. Теперь мне нужно было выбирать: то ли я буду настырной заразой прямо сейчас, или позже придется вести себя подозрительно (при нашей следующей «случайной» встрече).

– Послушайте, Конкорд, у меня есть доказательства, что Майрон двойной агент.

«Не повернул головы кочан», гад.

– Я кой-чего забыл сказать на интервью на въездную визу в Риме.

Его лицо перекосилось, как будто съел целый лимон.

– Позвоните в установленные часы. Наш номер есть в телефонной книге.

Он задрал руку, остановить машину.

Чего ж он от Рима так дергается?

Такси появилось моментально, как будто стояло за углом. Как будто это была црушная бибика в желтом обличье такси. Или же таксист Ральф Диаз инстинктивно осознавал, что имеет дело с очень важным чиновником.

Я ухватил было ручку двери, но Джош хлестнул меня по руке – довольно жестко. Я чуть не подул на руку, что было бы совсем по-детски.

– И не думай даже.

– А чо там с Римом? – сказал я весело-нагло.

Давай поковыряем болячку. Какая у тебя там сукровица?

Но Джош уже прочно обосновался на заднем сиденье.

– А может быть, хорошая идея – вас депортировать в ваш родной колкхоз ? Сейчас там уже… – Он замялся, среди его хобби «Агрикультура» не значилась.

– Озимые? – предложил я. – Доярки? Запои? (Теперь это называется «keywords». )

Он сокрушенно покачал головой и скомандовал Диазу:

– Federal Plaza. On Broadway?

Я хотел было пискнуть о «начале прекрасной дружбы» (см. кино «Касабланка»), но пока я вспоминал правильный артикль, он уже был готов:

– «Виски-класс» не делают с 1958 года, Закс.

И был таков.

Сет за Конкордом, 6:4. Да мне все равно нужно было в туалет. (Главное, это оправдать поражение.)

Вернувшись в свои грустные апартаменты, я тут же открыл купленный по дороге «Гиннесс» и пошел бороздить просторы моей студии с такой скоростью, что чуть в стенку не приложился. Что было не так сложно в данной каморке; посему я замедлил ход, чтобы не оказаться в Рузвельт-госпитале, где сестры особенно надрываться не будут, как только унюхают пиво.

Так что я заставил себя притормозить на поворотах, по крайней мере для затяжек. Предстоящий звонок должен был быть коротким и по делу. Но я не собираюсь заморачивать вас динамикой своих мыслительных процессов. Скажем так: за восемь минут я проработал тридцать семь вариантов и выбрал два из них.

Тогда я рванул вниз по лестнице, чуть не опрокинув пожилую соседку, которая глянула на меня… да какая разница, глянула, ругнула. Я уже был на улице, выхватывая ручку телефона-автомата быстрее, чем 007 выхватывает беретту.

– Центральное разведывательное управление, с кем вас соединить?

Какой прелестный южный прононс. Прямо «Унесенные ветром». Я до боли сжал пальцы в кулак и выдохнул:

– Послание для агента Конкорда.

– Минуточку. Хорошего вам дня.

Ее сменил мужик – полный контраст.

– С кем я разговариваю? – На пол, сука!

– Меня зовут Константин, и Джошуа Конкорд должен перезвонить по этому номеру ровно через час.

Я продиктовал номер телефона, повторил и повесил трубку. Никаких расшаркиваний, никаких «хэв-а-блядский-день». Джентльмены не играют в хоккей. Нах не послал, и на том спасибо.

Я возвращался своей обычной шустрой приблатненной походочкой – как говорят в Америке, старые собаки не учат новые фокусы. Хватит, отбегался. Дома открыл еще один «Гиннесс» и сел ждать. В оставшийся час – пятьдесят семь минут, кстати, – любой вид деятельности казался немыслим. Включил местные новости: испанцев грабят, студенты протестуют, городские власти подворовывают. Все как у людей. Вся эта тягомотина кружилась у меня над головой и в отсутствие разрешения на посадку вылетала из окна. Я не мог ни о чем думать. Сердце билось о грудную клетку, требуя его выпустить хотя бы условно или по крайней мере использовать право на один телефонный звонок.

За пятнадцать минут до часа икс я спустился на улицу и приземлился возле телефона. Тут же меня пошли осаждать существа самых разных полов неземной уродливости на предмет дешевого секса. Обычно я был не против с ними поболтать за жизнь, любая практика иноязыка принимается в любых формах и наречиях. Но сегодня я отвернулся; если Джош позвонит, мне придется послать моих собеседников нах, они обидятся, и это может привести к.