Наташа Суворова - Жизнь взаймы

Когда мы зашли стоял стол, а мы будучи неискушенными и не бывавшими в таких местах, мы не поняли, что это за место, мы были такие наивные. Там случилось так, что мы сидели-сидели, поскольку у нас не было денег на такси на обратную дорогу, то мы продолжали там сидеть, потому что идти пешком до общежития было очень долго. Сейчас бы я в такой ситуации, конечно, куда угодно пошла пешком в любой мороз, в любой одежде. В какой-то момент я вышла в туалет и поняла, что мы попали в сауну. Потому что в другом отсеке там были парилки, я зашла и была в ужасе, в состоянии безысходности. Я думать, планировать план нашего побега, как мы побежим, как заберем куртки или не будем куртки брать, побежим сразу, хватаем сумки, я прям все распланировала. Мне же нужно было не одной бежать, забрать подружку еще. Я уже все поняла, как это сделать. Открываю дверь туалета и сталкиваюсь со своим насильником. Он затаскивает меня в эту парилку, раздевает. Я конечно же кричу, что я девственница, что я никогда этим не занималась, я начинаю плакать, умолять, становится на колени и говорить, чтобы он этого не делал. Он очень сильный спортивный, крепкий и он такой мужлан, поэтому он вообще не обратил внимания на мои сопли слезы. Когда начал насиловать, то он понял, что я действительно говорю правду… На какой-то момент он остановился, замешкался, испугался сам, но его желание уже было настолько сильным, что он не смог остановится, похоть победила, он изнасиловал меня. Я лежала в этот момент в такой пустоте. Мне кажется, в этот момент оборвалось все, все мои надежды, в тот момент все оборвалось. Я стала жить по инерции.

Катя, что значит по инерции?

– Я поняла, что всё. Я даже не могла самой себе объяснить, что означает это всё, но всё. Я потеряла самое ценное, что у меня есть, и меня больше нет. Я в тот момент лежала и мыслями пыталась перенестись куда-то в другое место море, поле, луг. Я настолько сильно абстрагировалось, чтобы даже не видеть этого, настолько мне это было мерзко. Мне настолько было противно от самой себя… Потому что он мне говорил перед этим, что ты виновата, ты сама виновата, ты дура, ты знала, куда мы едем. Он обвинил меня во всем. И потом лежа я подумала, действительно, а почему я оказалась такой глупой? Я обвинила в этот момент саму себя. Еще мне за подружку стало страшно, думаю еще и подружку подставила. Я взяла на себя всю ответственность и обвинила себя в этом. В этот момент я реально вышла как будто из тела, рассталась со своим телом, я поняла, что он насилует мое тело, он никогда не доберется до моей. Тело это реально кусок мяса, куда он тыкает, но он не доберется до меня, я – это не тело. С тех пор началось я потеряла связь между своим телом и своей душой.

Что это значит?

– Это значит, что я стала использовать тело, как мне нужно. Оно больше не отражало мою душу.

Ты стала иначе себя вести?

– Я носила короткие юбки, я начала одеваться очень откровенно, я начала своим телом просто привлекать мужчин. Я даже не ощущала каких-то там прикосновений, я этого не чувствовала. Тело мне было реально, как инструмент. Мне раньше могли положить руку на коленку, а я даже не видела в этом ничего особенного, это ведь кусок мяса. Я настолько обесценила тело свое, я не чувствовала.

А что случилось с подругой?

– С ней все в порядке. У него была цель, они договорились там между собой. Он хотел именно меня заполучить. Видимо, он думал, что он меня уговорит, а тут все так быстро произошло. Я оделась и это уже шла не Катя, а просто кукла на ватных ногах без жизни.

Что-то было понятно по твоему лицу? Или нет?

– Я сделала вид, что ничего не произошло.

Ты боялась за свою жизнь? Поэтому ты сделала лицо, что все нормально?

– Да. Я уверена, что если бы что-то пошло не так, они бы нас убили. Они были из тех людей, у кого была власть убивать.

Что было потом?

– Потом… Мы распрощались, нас довезли до общежития. Он меня еще искал и даже как-то поймал, клуб был рядом с общежитием, он меня держал в машине полтора часа, просто меня не отпускал.

То есть, он сказал поехали со мной сейчас или что?

– «Ты едешь сейчас, мы садимся в машину и ты едешь, все». Я знаю, что у него пистолет, он мне говорил я тебя убью, застрелю прям здесь. Тогда был как раз конец 90-х и может в Москве и не было такой бандитской жизни, но в Твери она еще была и в разгаре. Я знала, что то, что он говорит, он реально может осуществить.

Ты смогла вырваться?

– Я ему просто начала говорить зачем тебе это нужно, мне же это неприятно, больно, тебе разве нравится, когда ты берешь девушку силой. Он начал меня убеждать, тебе это самой понравилось, то есть он меня убеждает в одном, а я ему начинаю говорить свои ощущения. Он меня отпустил. Это просто чудо.