Жорж Александр Ваган - Поль Мартан и Корона Семицарствия. 3

– Да. Не нравится он мне. После каждой встречи с ним наш, – Прани указал взглядом в сторону неистово борющегося со скалой гнома, – ярится всё больше.

– Точно. Я ему вчера говорю: «Мессир, вы бы хоть чуть-чуть поспали». Так он бросился на меня – я уж думал всё: зашибёт молотом, – пожаловался Дорту.

– Жалко мне его, есть в нём что-то хорошее, доброе, – заметил Прани.

– Ха! – недоверчиво усмехнулся Дорту. – Если и есть, то, наверное, это сокровище скрыто в глубине скалы потолще той, что мы уже столько времени рубим.

Гномы взглянули на песочные часы, что стояли неподалёку.

– Ну всё, нам пора, – с облегчением произнёс Прани и перевернул часы.

Оба гнома разом встали на ноги и, подняв свои инструменты, направились туда, где их товарищи бились с базальтовой стеной, что преграждала путь к заветной цели. Гора вздрагивала, будто кто-то её щекотал. Но в пещере от ударов и шума падающей породы трудно было что-либо расслышать.

Прани похлопал по широкой спине Хирона, а Карри, обернувшись, понял всё без слов и прекратил работу. Все четверо посмотрели на неистово бьющегося со стеной Ноннона. Хирон и Карри, пожав плечами, направились к выходу, а Прани и Дорту, став по бокам от своего предводителя, набросились на стену, кромсая её зубилами.

Вдруг Ноннон остановился и что-то выкрикнул. Его помощники не расслышали его из-за грохота и тоже прекратили работу.

– Я чувствую, стена скоро падёт, – повторил свои слова Ноннон. – Порода под моими руками стала уже не такой твёрдой, я чувствую, как дрожит скала. За работу, братья, и мы будем сегодня же вознаграждены за наш упорный труд.

И вправду – казавшаяся необоримой стена задрожала под ударами гномов. Вскоре послышался треск и одна колонна базальтового столба, рассыпавшись, открыла узкую щель в какое-то помещение.

Гномы остановились. Дождавшись, когда пыль осядет, Ноннон молча протянул руку в сторону уже вставших на ноги Хирона и Карри. Те не сразу сообразили, чего от них ждут. Ноннон не хотел нарушить торжественную тишину этого момента, возможно, важнейшего момента его жизни. Да не только его собственной, но и жизни всего гномьего народа и всего мира. Теперь история двинется вспять…

На мгновение он представил, как воссядет на троне в восстановленном Дворце собраний и как на протяжении тысячелетий будут править миром он и его потомки. И как будет покорено не достойное владеть миром человечество, для которого некогда великий народ стал игрушками и посмешищем. А тех, кто не подчинится…

Его мечты прервал Карри, аккуратно вложив ему в ладонь ручку горящей керосиновой лампы. При её свете стало видно, что Ноннон грязен, словно земляной червь. Взяв лампу, он просунул её в образовавшееся отверстие. Впервые за тысячи лет лучи света выхватили из мрака пол и стены неизвестного помещения.

Ноннон отошёл от стены, в которой зиял проём. Его ещё предстояло расширить, чтобы проделать удобный проход. Предводитель попросил воды. Хирон подал ему металлический сосуд с водой и стакан. Ноннон засучил рукава и слегка вытянул руки. Хирон, не зная, что делать со стаканом, бросил его на пол. Звон металла разнёсся по пещере, уходя всё дальше к выходу, и разрушил наступившую паузу. Ноннон рассмеялся, и сородичи вместе с ним.

Прани и Дорту принялись с усердием расширять проход, а Ноннон, смыв с себя многомесячную грязь и облачившись в приготовленную для этого случая чистую одежду, стоял чуть поодаль, предаваясь сладостным мечтам.

Вскоре проход был готов.

Ноннон взял лист бумаги, что-то написал на нём и протянул Прани:

– Выбейте это над входом.

На листе бумаги было написано:

Первый день первого месяца первого года Нового Мира.

Ноннон, сын Нона, законный король гномов, Властелин Нового Мира.

Гномы быстро выбили узор на своём языке, благо он перестал быть достоянием только магистров. Святой Николай у себя во дворце уделял большое внимание тому, чтобы гномы изучали свою письменность и историю, и всякий обнаруженный артефакт тут же выставлялся на общее обозрение в зале истории гномов.

Всё было готово. Ноннон дал время родичам, чтобы привести себя в подобающий вид. И когда они предстали перед ним в бархатных чёрных с золотом костюмах царского дома, Ноннон сделал им знак следовать за собой и вошёл в древнюю обитель.

Предводитель и его свита оказались в просторном зале, где воздух был на удивление свеж, что особенно чувствовалось после месяцев, проведённых в душном от пыли и сырости тоннеле. Ноннон постоял минуту-другую, огляделся. Невысокий, метра четыре высотой, сводчатый потолок. По высоте потолка любой гном мог с лёгкостью определить, на каком уровне горы он сейчас находится. Здесь был средний уровень дворца, ниже начинались штольни, в которых добывался металл и драгоценные камни.