Роман Карпинский - Эпюра. Том 1

Что же мне с Декартом судьба приготовила? Давайте, показывайте!

Комнату залило светом, ослепив мне глаза. Ничего не видно, зрение как у крота …

– Пойдемте, – заглянула Ирина в комнату.

За седьмой комнатой поворот налево. Черный портал – большая металлическая дверь в крапинку.

Ирина была невысокой, и со стороны казалось, будто Алиса из мультфильма отворяет огромную дверь. Белый цвет усиливал картину.

Выход открыт. Декарт буркнул какое-то скудное слово благодарности и выпрыгнул на улицу.

Надо же, просто так…

– Спасибо вам. Вы в прямом смысле нас спасли. До свидания.

Я шагнул на уличное крыльцо, сминая подошвой тонкий слой снега. Не одел перчатки, рукам сразу стало холодно. Пока выходил, Ирина прошлась своими пальчиками с красным маникюром по моей ладони. Сразу не понял, что произошло, а оглянулся уже на улице.

– Ты тогда был прав! До встречи!

Звонко-нежный голос оборвался закрытием двери. После Ирины внутри что-то разогрелось. Я выдохнул облако, и оно на ветру сразу исчезло.

Декарт звал меня идти, но моя голова была забита словами девушки.

– Да ты примерз там? Сейчас такси подъедет, – перебил размышления друг, – давай подходи.

Молнией ударило в затылок. Сейчас не домой, водки бы.

– Поехали в «Коммерс», ставку помянем? – выкидывал на мороз я слова.

– Какой, блять, «Коммерс», время почти одиннадцать.

Его режим неприкосновенен никем. Новый год – единственное послабление. Но ничего большего. Бесит!

Проводил Декарта до такси. Пообещал завтра зайти с визитом, а сам отправился в заведение.

«Коммерс» – место светское. Сборище "богатых и перспективных". Гурманы и трахолюбы в одном лице. На ресторан он не тянет от слова до происходящего в нем. На стриптиз-клуб или бордель тоже – нет комнат для утех. Что-то непонятное и манящее, поэтому очень популярное. Туда и можно сходить после насыщенного досуга. Не далеко, полквартала.

Окольными тропами была выложена дорога. Дворы, обоссанные переулки, нескончаемые помойки, автохлам.

Хрушевки – наше все. Куда же без них. Все здесь и начинается: осознанная бедность, криминал, разврат. «Плодитесь и размножайтесь» – лозунг рабочего общества. И ни о чем не думайте, все это не нужно, главное – производить себе подобных. Вроде бы не голодаем, значит все в норме. Богатые тоже плачут – так с детства учили. Так что ими становиться не стоит.

Тротуар. По нему уже за десять метров до заведения стоят бабочки: рыжие, белые, черные. Синие и зеленые – косплейщицы аниме. Всяко бывает, мало у кого какой фетиш заиграет в паху. Выбирать есть из чего: одиннадцать сосалок и один парнишка моего возраста, сутенер. Что сейчас стоят, что пять лет назад. Еще говорят, стабильности в стране нет…

– Мужик, не хочешь время провести с расслаблением? – обратился лилипут ко мне. – Выбирай любую, все на опыте, что хочешь сделают.

Фонарь у заведения светил старой мочой, проявляя из тьмы выбор щелей на вечер.

Стояла каждая не шатаясь. Все со стеклянными глазами. Ничего в них. Жизнь в такой работе тебе не принадлежит, ты принадлежишь кому-то все время.

Я отвернулся от предложенного.

Когда проходил мимо, последняя проститутка из колонны, своей задроченной хуями рукой коснулась небрежно моего черного плеча. Ничего не почувствовал. Только еще раз вспомнил белую Ирину. Белую не только волосами и блузной – белую душой.

В ресторане было все. Столы забиты огромными тарелками. Худощавые парнишки с комплексами, жирные папики, зрелые мужики, бабищи. Именно бабищи. Только на разврат, ни на что большее не способные. Хорошие не хотят сюда идти, и своих парней, мужей не пускают.

Все в красных тонах. На входе вывеска: «Здесь можно все, и даже большее». Не мудрено, что клубы дыма ходили практически по всему заведению. Официанты все мужчины, ни одной женщины. Это правильно. Если женщина обслуживающий персонал, то она будет обслуживать. Однако не подносить еду, а под столом.

Ламинированный пол многое здесь повидал. Не сосчитать осколков бутылок, что разбивалось об него, лиц, клавшихся во время спецопераций или банального мордобоя.

Официант проводил меня до столика. Скатерти строго белые, на всех столах со свисающей частью не более пятидесяти сантиметров. Сам стол высотой чуть больше метра. Нередко можно заметить, проходя мимо столика, как из-под низа выглядывали две женские ножки, с каблучками на пятках. Сегодня таких по пути заметил две пары. Ужин отрабатывают, наверное, или одни из тех стоящих на входе. Не важно. Работают и ладно.