Анастасия Н. - Я кажусь снаружи, а живу внутри

Мы поднялись с бабушкой на второй этаж. В коридорах дома было свежо, гулял приятный летний ветерок, цветы, покачиваясь ему в такт, потихоньку меня усыпляли. Бабушка говорила, что испекла прекрасные пышки, они получились лучше, чем она пекла в прошлый раз, тесто настоялось правильно, она не проспала и оно не вытекло на стол. Мы шли по просторному коридору в деревянном светлом полу, покрытом лаком, отблескивал свет фонариков, развешенных по стенам часто, как пуговки на детском пальто. В конце коридора в открытой беседке-балконе сидели мужчины, они играли в шахматы, сменившие домино, и о чем-то спорили. Не доходя до конца коридора, бабушка повернула вправо и распахнула двери, меня с головой окатило запахом сдобных теплых пышек. В квартире тихо тикали настенные часы с кукушкой, на полу лежали новенькие плетеные коврики. Стены были покрыты светлой краской, на них были нарисованы мелкие миленькие цветочки. На столе, покрытом скатертью, стояла корзина с пышками и кувшин с вишневым компотом. Я села на стульчик, укрытый мягкой подушкой, с вязаными кружевами по краям и смотрела в дальнюю комнату, где в эркере с тремя окнами был большой стол-подоконник, который я так люблю. Бабушка рассказывала о последних новостях города, о новом фонтане в парке, о булочках с еловым вареньем, которые стал печь дядя Паша и которые так полезны, о том, как внук Светочки упал с велосипеда и долго не хотел мазать перекисью свое боевое ранение, поскольку считал его своей гордостью. После душа, взбитые пуховые подушки и запах высушенного на свежем воздухе постельного белья казались крыльями ангела, который обнимает и убаюкивает уставшее тело. Бабушка, поцеловала меня в лоб, и тихонько прикрыв, дверь ушла спать. Из открытого окна дул ветер, вздымая воздушные занавески, меня поглотил теплый сон.

Утром я проснулась от мурчания кошки. Она сидела у меня в ногах и рассматривала себя в железном шарике на спинке кровати.

– Иди ко мне, Пышечка!

Киску назвали Пышкой не просто так. Первая пышка, которую пекла бабуля, всегда доставалась ей.

С Пышкой на руках я подошла к окну, из которого веяло свежестью и росой, с аллеи, видневшейся из окна, доносилось утреннее пение птиц, от которого Пышка была просто в восторге, она жмурила глаза, массировала мое плече своим острым маникюром и что есть мочи мурчала.

После душа я быстро съела пышку, выпила кофе с молоком и побежала в сквер. Бабушка еще спала.

Было удивительное теплое весеннее утро, в воздухе стоял свежий запах росы. Обойдя дом, я перешла улицу и оказалась на длинной уютной аллее. По обе стороны гранитной дорожки были высажены липы, абрикосы, груши, сливы, местами росли кустики смородины и крыжовника. По краям дорожки, в стоках, укрытых металлической решеткой текла вода. Если дождя не было, то воду запускали специально для полива деревьев. В траве щебетали птицы. Еще никого не было, поэтому они смело искали что-то на земле. С той стороны, где начиналась аллея, доносился звук фортепиано. По всей видимости, музыкант готовился к выступлению. Сегодня был четверг, а по четвергам в десять часов утра город собирался послушать какое-нибудь произведение, играемое мастером своего дела.

С ветки вспорхнула птица и полетела в сторону музыки. Я на секунду позавидовала ей, как много она может увидеть в своем полете. Сейчас она пролетит по аллее и попадет на маленькую аккуратную площадку перед музыкальным залом. На площадке стоят высокие лавочки со спинками, а по их бокам расставлены вазоны с голубыми петуньями, льном и васильками. Мелкую мозаику, выложенную по земле, подметет женщина с высокой прической и в цветастом переднике. Вид у нее строгий, как у любого блюстителя порядка. Затем птичка залетит в музыкальный зал сквозь открытое окно. Рамы окон, как и сам домик снаружи, выкрашены в белый цвет. На самом деле сложно сказать, что это окна – высотой они до самого пола, так что получается, что этот светлый зал с бежевыми стенами и деревянными полами имеет очень много дверей. И вот птица пролетает над светлым роялем, за которым энергично и эмоционально репетирует молодой человек двадцати лет. В брюках и рубашке, с закаченным рукавом он методично, гибкими пальцами выжимает из фортепиано вдохновляющие звуки, его босые ноги нажимают то на левую, то на правую педаль. Теперь птичка, вылетев из противоположного высокого окна, оказалась уже на большой площадке перед главным входом в музыкальный зал, на которой располагался птичий фонтан. Он состоял из высокой трубы и множества мелких, разноярусных трубок и с виду напоминал невысокое дерево. На трубках оставалось место, куда не попадала вода, потому там часто сидели птицы. По краям площадки, над лавочками, были расставлены кованные решетки, нависшие над ними. К середине лета эти решетки были полностью заплетены виноградом, а осенью с них свисали большие гроздья синих и белых ягод. Птичка села на одну из трубок фонтана и, утолив жажду, нырнула в виноград. Эта площадка называлась так же как и фонтан, птичьей. Я думаю, птичка еще долго оставалась со своими друзьями. А вот моя Пышка уже видимо проголодалась и обтирая своим носом мои ноги зазывала меня с собой.