Наталья Кузьменко - Фонтаны Рая и Ада

Приблизившись ко мне, он узрел сочный темно-фиолетовый, почти черный, неизвестно, как сюда попавший, плод у подножья моего ствола. Затем взглянул вверх и, не увидев на теле моем ни единой смоквы, ничего, кроме листьев, произнес тихо и внятно: «Отныне да не вкушает никто от тебя плода твоего!».

О, горе мне, несчастной! Ничтожным предателем, гадким змеем-искусителем оказался мой темно-фиолетовый возлюбленный, вызвав на мою голову гнев Ангела, сошедшего с Небес!

Может, спасет меня то, что в жизни последующей я буду называться ИНЖИРОМ?..

Мохнатая гора Мухолатка, казалось, нюхала соленую морскую воду тонким каменным хоботком. Ее щетинистая спина с двумя горбами напоминала с высоты солнца некое насекомое, увязшее лапками в морской прибрежной гальке. Посреди горы топорщился

хрустальными перепончатыми крыльями императорский дворец Великого Везельвула – бога и повелителя Мушиного царства.

Блистательные хоромы плавились в полуденном зное, и пролетавшему мимо путнику могло показаться, что в солнечных потоках вибрируют гигантские сетчатые лопасти, способные поднять вверх даже эту каменную глыбу. Но чудес не бывает – это Везельвул хорошо знал. Миром правит Закон, не им установленный, неотвратимый и жесткий, как небесная огненная стрела Громовержца. И сегодня, именно сегодня, Везельвул обязан был исполнить очередной его постулат.

Императорское тело раскалывалось от безумной боли – предшественницы Метаморфоз. Пытаясь облегчить страдания, Везельвул выполз в сад, всегда радовавший его. Созерцание укрощенных хищных растений, некогда жадно уничтожавший его народ, приносило ему умиротворение, отдохновение от праведных дел управления своим необъятным государством. Он остановился у огромной Пурпурной Сарацении, фонтаном возвышавшейся среди клумб с росянками, росолистами, пузырчатками, dionaca muscipula и другими в прошлом беспощадными охотниками за мухами. Но сегодня вид этих укрощенных пожирателей не приносил, как ранее, эстетического удовлетворения, наоборот, яркая окраска растений раздражала, от нее рябило в глазах и ломило виски. Мушиный император бессильно опустился на край толстого лепестка пурпурной кувшинки и прикрыл веки.

О, как любил он свой народ! Как обожал этих вездесущих легкомысленных тварей, молниеносно перемещающихся в пространстве, поблескивая синими, серыми или зелеными боками. Он любил свой веселый и беззаботный народ: от смеха их мягкие, гнущиеся хоботки подрагивали, а воздух наполнялся мелодичным жужжанием. Поистине не было для Везельвула ничего слаще и мелодичней этой радости мушиных гуляний! Да и работать они были мастаки, взять хотя бы полосатых мух-жужжалок или тахин, еще с младенчества способных к борьбе с тлей, губящей все живое. А чего стоят отважные солдаты – слепни и жигалы, без страха атакующие вражеские отряды двуногих и четвероногих врагов. И даже знаменитые десять казней египетских не стали бы возможны без помощи его племени, особенно четвертая – самая страшная среди них.

– О, мой любимый народ! – простонал Везельвул. – Как же я не хочу с тобой расставаться!

Круглое солнце, не удержавшись в верхней точке небосвода, стало скатываться за море. А над его кромкой появились первые черные точки Знамения. Садовые растения начали источать, как казалось Везельвулу, удушливый специфический запах.

– Все-таки их хищное прошлое дает о себе знать, вяло подумал император. – Естественную природу Закона до конца победить не возможно.

– А ты попробуй!

– Кто со мной смеет разговаривать в такой час?

Везельвул не был уверен, что произнес эту фразу вслух. Но голос раздался вновь.

– Мне все можно. Я не знаю страха, который мучает тебя.

Император открыл глаза и осмотрелся. В саду не было никого. «Наверное, уже начались галлюцинации», – мелькнула болью мысль-вопрос.

– Ты не видишь ничего в мире, кроме своих назойливых подданных, раттор. А мы существуем, несмотря на твою нарочитую забывчивость.

– Кто мы? Кто со мной говорит?

– Иные сущности. Это я беру на себя смелость беседовать с тобой. Я – Сарацения Пурпурная – королева кувшинок, которую вы кличете Фонтаном Сада.

– Что разумеешь ты, существо, не способное оторваться от земли! Только мой великий народ может свершить чудо – воскреснуть из мертвых после сотен лет спячки или после освобождения из плена янтаря!

– Не буду спорить, но если ты действительно так веришь в могущество своих соплеменников, то повели им повернуть вспять Великий Закон Метаморфоз. И из темного угла можно вознестись к свету – только воспрянь духом.