Алексей Макаров - Ромас. Морские рассказы

Подали трап и стюардесса громко предупредила выходящих пассажиров, чтобы все раскрыли паспорта на странице с пропиской и предъявили их встречающим милиционерам.

У меня с собой было только направление на работу. Петропавловской прописки в паспорте не было. Когда я выходил из самолета, то милиционер, подозрительно посмотрев на меня, спросил:

– Прописки нет?

– У меня только направление на работу есть, – как бы извиняясь, предъявил я паспорт милиционеру.

– Молодой специалист, что ли? Ну, давай, давай. Проходи, – и миролюбиво добавил: – Специалисты здесь всегда нужны.

Выйдя на трап, я непроизвольно зажмурился от ярких лучей солнца.

Яркость их была утроена лежащими вокруг взлётного поля сугробами снега. Они ослепляли своей белизной. Непроизвольно пришлось даже прикрыть рукой глаза, глядя на эту сверкающую красоту земли и голубизну неба.

Морозный воздух придал силы и энергии.

Сойдя с трапа, я пристроился к веренице пассажиров, шедших к зданию аэровокзала, а оглянувшись, остолбенел от красоты, открывшейся передо мной картины.

На фоне голубого неба за взлётным полем, вдали, виднелись два вулкана. Один из них был ровной конической формы, а у другого вершина была немного скошена, и из неё валил «небольшой» дымок.

Как-то стало не по себе. А вдруг – рванет. Но спокойствие прибывших пассажиров успокаивало и, отвернувшись от красоты вулканов, я поспешил в здание аэровокзала.

Здесь уже ажиотажа, как в самолёте, не было и, получив багаж, я вышел на площадь перед зданием аэровокзалом.

Куда ехать, чего ехать – не знаю. Тем более, на улице было очень холодно. Особенно в моём балоньевом пальто на «рыбьем» меху.

Пришлось вернуться в здание аэровокзала и найти справочное бюро, где бы я смог узнать, как добраться до улицы Первомайской.

Дождавшись своей очереди к окошку информации, я пригнулся, заглянул в лицо царственной тетеньке и заискивающим голосом обратился к ней:

– Скажите, пожалуйста, а как бы мне добраться до улицы Первомайской в городе?

Тётенька окинула меня безразличным взглядом и тут же, скороговоркой выпалила в мои наивные очи:

– Садитесь на номер автобуса, – она посмотрела в какой-то свой список, – вот такой-то и езжайте до Сероглазки. Там пересядете на другой автобус и потом доберетесь до КП. На КП Вы пересядете на другой автобус, и на нём Вы уже доберетесь до своей улицы Первомайской.

Все это было произнесено скороговоркой, да так, что я практически ничего не запомнил. У меня в голове была полнейшая каша от объяснений тётеньки из справочного бюро, а переспросить её я постеснялся.

Что такое Сероглазка? Что такое КП? Где автобусные остановки? Где надо выходить? Всё это перемешалось в голове, и я в нерешительности отошёл от справочного бюро.

В полной прострации выйдя на площадь вокзала, я в недоумении огляделся.

Где я? Что делать? Куда идти? Людей вокруг почти не было. Все прилетевшие пассажиры давно уже разъехались.

Но, правда, минут через десять-пятнадцать подошёл автобус, который ехал в город.

Со своим чемоданищем я взгромоздился в него, устроил чемодан в проходе, хотя некоторые пассажиры пихали и толкали его ногами, таким образов выказывая недовольство, что он тут стоит и мешает им пройти.

Не обращая внимания на их недовольные действия, я устроился на заднем сидении автобуса. Внутри автобуса было тепло и, несмотря на морозец на площади, я почти сразу же согрелся.

Вскоре автобус тронулся, и я смотрел по сторонам на пейзажи зимней Камчатки.

Всё было интересно. Снег вдоль дороги стоял огромными сугробами, высотой метра по два-три.

Наверное, недавно прошли грейдеры, которые его сгребали с дорог.

Потом, когда я пожил некоторое время в Петропавловске, я видел эти грейдеры.

Хотя в понимании материкового жителя, это были вовсе не грейдеры, а турбоагрегаты, которые чистили дороги даже во время самого сильного снегопада. Они шнеком забирали в накопитель снег и струей выкидывали его на обочину.

Поэтому вдоль обочины стояли такие громадные трехметровые сугробы. Дороги были чистые, а все обочины завалены снегом.

Автобус не спеша доехал до Елизова, немного постоял на автовокзале и двинулся дальше.

От Елизова он ехал по извилистой дороге вплоть до самого города.

Начало города можно было определить по пятиэтажным домам, выглядывающих из-за сугробов.

На одном из них я прочитал, что это улица Тушканова.

Так, значит, мне скоро надо будет выходить.