Ева Ликанта - Что скажут люди?

В кустах же делала попытки петь какая-то непонятная птица. Когда и птица умолкла, Мэри охватила еще больше тоска. Но на ее удивление в траве начали издавать звуки кузнечики. Ей показалось, что кузнечики понимали ее одинокое состояние и решили спеть какую нибудь песню, слова, которые она и не понимала. Да и не было необходимости понимать слова, главное, что она слышала звуки и понимала, что рядом живые существа.

Мэри положила книгу рядом с собой на лавочку и пристально посмотрела на обложку. На обложке была фотография самого Гюго. Ей вспомнились все произведения великого писателя. Мэри захотелось тут же обратно в свою библиотеку, где она как ей казалось, было лучше. Работая целыми днями, занятая возней с книгами, на нее не наваливалась такая грусть, как живя теперь в селе. Она в какую-то минуту подумала, что останься она в городе и при своей работе, ее душевным страданиям бы не было не то что столько места, а быть может, их бы совсем не было. Она, не смотря на то, что не была глупой женщиной, все же не знала, главное, что каждого одинокого человека ожидают чувства, которые всегда будут терзать его душу. Да, много книг она перечитала, работая в библиотеке, в которых говорилось об одиночестве, но она не знала, как больно переживать это чувство самому, когда кругом на целом свете столько людей, а рядом ни одного, с которым можно поделиться сокровенным: рассказать о своей радости или может наоборот, то, что гложет сердце.

Мэри не знала, как подавить состояние, которое ей совсем не нравилось. Вроде прожила без всяких душевных чувств, и никогда не упрекала себя в том, что не побеспокоилась о том, чтобы в ее жизни был человек, с которым бы можно было поделиться самым сокровенным. Ей не нравилось, что в шестьдесят пять лет, вдруг ее душа начала требовать того, чего ей совсем не хотелось впускать в жизнь. Мэри никогда не любила копаться у себя в сердце и искать то, чего и искать не стоило. Что может искать женщина в сердце, которая прожила всю свою жизнь одна? Ничего. Вот и она была всю жизнь спокойна. Только женщина не понимала, что же теперь на нее нашло, и что это она стала себя укорять в том, что осталась одна на старости. Только это были цветочки по сравнению с тем, что ожидало ее впереди. Вдруг откуда не возьмись, появились мысли, которые так ворвались в ее сознание, что ее сердце забилось еще сильнее и на какой-то момент Мэри показалось, что ей стало тяжело дышать. Действительно незваные мысли стали своей тяжестью давить женщине на грудь и ей становилось трудно дышать.

Не выдержав, Мэри крикнула:

– Нет! Не хочу думать ни о чем! Что будет, то будет! Многие женщины в моем положении и хлеще даже, только они не пугают себя своим положением, – ругалась она громко, – и что, что некому будет подать кружку воды?! Может и не доживу до того времени, когда человек оказывается в постели и начинает нуждаться в помощи? А я, как все остальные одинокие люди пойду в дом престарелых, если и слягу, ведь государство еще никого не выкинуло на улицу, – она обхватила своими руками голову и заплакала, – это был признак того, что ей не удалось убедить себя в надежности своего будущего.

– Не хочу я думать ни о чем, не хочу, – только и повторяла женщина.

Кот увидев свою хозяйку, так перепугался ее, что встал с места, зашел в дом и лег на свой коврик. Кот словно хотел, чтобы хозяйка поняла то, что ее негативные мысли удручающе влияют не только на нее, но и на него.

Только на тот момент женщину не волновало то, что она своим негативным мышлением может нарушить покой своего кота. Она была настолько охвачена паникой за будущее, что со страхом оглядывалась по сторонам.

Только какая бы паника не охватила человека, сильный духом всегда справится с напастью или сделает попытку справиться. Вот и Мэри удалось себя кое-как успокоить. Она стала глубоко вдыхать и мысленно проговаривать, что все будет хорошо и это дал результат. Женщина словно проснулась от кошмарного сна.

Мэри очнувшись от своих неприятных мыслей, сначала даже не заметила отсутствие кота. Оглянувшись по лучше по сторонам, она все же обнаружила отсутствие единственной живой души – своего кота, который не стал ее выслушивать.

– Корми его, лечи его, когда болеет и вот тебе его благодарность. Когда же мне плохо, то и выслушать даже не станет, – кинула она в сторону дома, где и лежал беззаботно кот.

Да, Мэри понимала, что немое животное не обязан был по природе своей понять ее, тем более не способен вообще понять, тем не менее, ей хотелось сорвать свою обиду именно на нем, ведь ближе и дороже кота у нее никого не было.