Исраэль Дацковский - Политический иудаизм

В Мегилат Эстер мы видим печальную картину рассеянных по 127 штатам Персидской империи еврейских изгнанников, полностью деморализованных, готовых кланяться Аману, согласившихся прийти на пир Ахашвероша, где вино подавалось (по мнению еврейских мудрецов) в священных сосудах Храма. В свитке единственным активным еврейским действующим лицом, принимающим решения и издающим указания, показан Мордехай. В свитке (как и в Книге Судей) ни разу не упомянут Санhедрин – высший законодательный орган евреев, который и должен был активно управлять еврейским народом, даже находящимся в рассеянии на чужой земле. А управлять было кем – евреи, даже отойдя от Торы, еще продолжали отличаться от окружающих их народов. Не зря Аман говорит Ахашверошу: «Во всех областях царства твоего есть один народ среди других народов, но обособленный от них; и законы их отличны от законов всех народов…» (Мегилат Эстер 3:8). Письмо Амана привело евреев в полное пассивное замешательство («… было горе великое у иудеев, и пост, и плач, и траур…» – Мегилат Эстер 4:3). Только пост можно упомянуть как некоторую принятую в иудаизме реакцию на горести. Молитва не упомянута, а организационных действий по самообороне, похоже, и не было. Повторим: как овцы на бойню. Отсутствие хоть какого-то влияния Санhедрина Свиток демонстрирует изменением состояния евреев при получении в областях письма уже поднявшегося к власти Мордехая (кстати, написанного не только на языках всех народов, но, в отличие от письма Амана, и на иврите – Мегилат Эстер 8:9. Причем письмо Мордехая ДОПОЛНЯЛО письмо Амана, так как Мордехаю было разъяснено, что письмо от имени царя нельзя отменить. Указ царя – это вам не законы Кнессета. Указ царя даже сам царь не может отменить. А наш Кнессет долго и трудно, в бесконечных обсуждениях, сборах вечно расползающейся коалиции и многочисленных голосованиях принимает законы, после чего никому не подотчетный Верховный суд быстро и легко их отменяет). После получения письма Мордехая «И у иудеев были тогда свет и радость, и веселье, и торжество» (Мегилат Эстер 8:16). То есть было к кому обращаться, было кому давать указ на подготовку активной самообороны. Для этого совсем не нужно было ждать указаний высшей персидской власти. Но до письма поднявшегося к власти Мордехая некому было дать такое указание не только на самооборону, но и, возможно, на посильную эмиграцию (в Страну, входящую в состав Персидской империи, но в которой положение евреев всегда надежнее, чем в галуте; или куда возможно). То есть нет даже намека на возможность и попытку собственного активного старания (иврит: hиштадлю́т). И в этом скрывается величайшая трагедия евреев почти во все времена, когда не существовало еврейского царства.

В этом же – еврейская трагедия сегодняшнего дня. Сначала, в первые волны алии, когда нужно было закладывать основы структуры государства, организовывать хозяйство (дороги, промышленность, структура медицинской помощи, высшее образование, трудоустройство), рассеянные по своим многочисленнейшим хасидским дворам и раздробленным общинам раввины не могли даже подумать об общем руководстве и управлении возвращающимся народом, среди которого большинство составляли светские или в лучшем случае традиционные евреи, о построении структуры этого руководства на уровне возникающего государства – они могли только руководить разрозненными, принимающими их указания группами религиозных евреев. Мысль о сборе в Стране еврейского рассеяния (в то время – из арабских стран), о провозглашении государства евреев на Святой земле и об образовании структур этого государства, обо всей организации иммиграции, включая даже предварительное лечение от распространенных там заболеваний, первым из которых был туберкулез, обо всей сложнейшей и многоплановой организации ведения Войны за Независимость не могла даже прийти в раввинские головы. И власть естественно оказалась в руках организованного, имеющего четкую иерархическую структуру светского «государства в пути».

Сегодня каждая партия, претендующая на религиозность, имеет свой Совет мудрецов Торы, религиозные политики советуются с поддерживающими их раввинами, но общего центра религиозного управления нет даже на горизонте. Одно из министерств светского государства под названием Главный раввинат (с несколько отличающимся назначением министров) никто из религиозных евреев всерьез не рассматривает и с ним не советуется. Евреи даже в своей Стране раздроблены как в изгнании.