Владимир Дукельский - Итэ Дэ. Сказки о слонах

В один из дней он уже привычно глядел в окно на мелькающие двадцать четвертые автобусы, на брусчатку, на людей с рекламными вывесками, приколотыми к грудным клеткам. Они куда-то заманивают, он кого-то заманивает… Но на этот раз общую картину заслоняло что-то большое, серое и выпуклое. Часть оконного стекла быстро вспотела.

– Слоны! Слоники вернулись! – мигом догадавшись, вскрикнул Борис, опрокинув свою кадку с молоком, будто бы заранее зная, что идут – за ним.

На автобусной остановке, примыкавшей к зданию кафе, смущенно топтались, переминались с ноги на ногу два слона, касаясь друг друга боками. Их взоры, как казалось со стороны, были устремлены далеко-далеко за город. А еще было видно, что они торопились.

Застрявший на пороге своего кафе «Бородин», всклокоченный Борис услышал ровную мощь автобуса. Сверкающий двадцать четвертый затормозил и сделал привычный приглашающий жест. Никто из пассажиров в упор не видел слонов. Из салона, тем временем, донеслось пенсионно-экстравертное:

– Мировой, мировой автобус! Длинный, красивый и частый!

Кроме того, кондуктор с фамилией Ярцева командным голосом пыталась высадить безбилетно-нетрезвого пассажира. Он неубедительно кричал в ответ:

– Порежьте… Поверьте моему разу!

В общем, как видно, перед Борисом было два варианта транспортировки – урбанистический и слоновий: либо по городу, либо на фиг из города и на спинах крупных эмпатов. И, я думаю, не требуется лишних догадок, чтобы понять, какой вариант он избрал, чтобы скрыться из мегаполиса, населенного необаятельными аморфными, апатичными людьми. Всю долгую дорогу из центра за город слонов, которые по очереди везли на себе официанта Бориса, продолжали не замечать, причем совершенно не специально. Но, как видно, они здесь очень ненадолго. Они уходят.

Кристина просила Володю только об одном:

– Не ходи в этот кабак. Ты всегда после него чуждый, как урод ходишь…

Володя давно не откликался достойно. Он любил неточно объяснять. Он отвечал что-то путано-нежно:

– От тебя такие родные сигналы, что я не боюсь.

И исчез из дома.

Потом он звонил и говорил, что приедет одновременно с закрытием метро. Кристина предложила ему приехать раньше, зато пойти куда-нибудь вместе рядом с домом и засидеться там в соответствии с временны́ми желаниями души.

– Чьей души? – проворчал он. – Нет, я так.

– Хорошо, если ты хочешь закончить вечер досрочно и скучно, оставайся в этом дальнем кабаке.

– Мне просто очень честно сейчас, – сказал Володя.

И исчез из ушей.

Кристина намеренно пошла на ошибку – покинула дом и одна села за любимый столик в любимом ближнем месте. Окно все время загораживали гладкие частые трамваи. Почти все уже катились в парк.

К ней подсел скромный человек в камуфляже. В руках он заметно держал много отдельных денег, а подточенное пьянкой лицо изъявляло щедрость сердца. Кристина нежно приоткрылась:

– Странно. Мы еще ничего друг другу не сказали, а такое чувство, что я уже с вами и здоровалась, и прощалась. И трудно сказать, что было вначале.

Человек расценил это как шутку, положил свои разные деньги на стол и красно расхохотался, оттопыривая два больших пальца.

– Вижу в вас прочность. А так хочется чего-нибудь слабого, умного чего-нибудь. Простите. У меня вся жизнь как поиск кумира, – выдохнула Кристина.

Человек посчитал, что его просят отсесть обратно. Он нерешительно и стыдливо взял деньги и выражал себя одними глазами. Он долго прощался с неутихающим чистым чувством и наконец исчез.

Кристина вспомнила свою склонность к неправоте, тут же ее забыла и вздохнула без содержания.

– Надо было сразу идти к слону. Он же вернулся. Слон Леонид, – говорила она, выходя из любимого ближнего места в Общую Вечернюю Бледность. – Ну и что, что ночью.

Спокойный собранный слон стоял на стыке двух низких домов. На одной вывеске было написано «Салон красоты», буква «а» в первом слове была беспросветно закрашена под цвет фона. На другой было написано «Центр бытовых потерь». Слон стоял и стеснялся.

– Знаешь, слон. Я очень тщательно люблю людей, – сказала Кристина, прижимаясь к его пугливой ноге.

Слон слушал.

– У меня тихие глаза, – сказала Кристина. – Но хочу, мне не хватает твоего смирения.

Слон слушал и не уходил.

– Наверное, я всего лишь человек, которому трудно.

Слон слушал и не исчезал. Слон был.