Вадим Огородников - Беды российского народа. Бедность. Книга 2

Совершенствовались научные учреждения, открылись высшие учебные заведения. Промышленность стала получать квалифицированные кадры своего выпуска. Следует особо обратить внимание читающих эти строки на всестороннее развитие малых городов и районов Ленинградской области. Населенные пункты строились, колхозы работали, обеспечивая и себя, и всю область продуктами питания, промышленность развивалась. Развивались и международные отношения. С такими качествами жизни, доставшимися от дореволюционных времен, как бедность, или безработица к 1939 году в СССР было покончено. В 1940 году СССР начинал новый этап своего развития, направленный на улучшение бытовых и социальных вопросов. В ночь с 23 на 24 августа 1939 года в Москве между Советским Союзом и Германией подписан договор о ненападении между этими государствами. От имени СССР договор, в присутствии И. В. Сталина подписал Глава совета Народных комиссаров В. Молотов, от Германии в присутствии германского посла Шеленбурга министр И. фон Риббентроп.

Развитие Советского союза продолжалось еще почти два года. Сделано было много, но… Фашизм и подлость, непорядочность и стремление к мировому господству, почти уверенность в преобладании придуманной националистами «арийской расы», привели к началу второй Мировой войны. И нападение на Советский союз 22 июня 1941 года. Голодные, времен войны годы, полные бедности и лишений, временную оккупацию целых областей, вывоз тысяч людей на принудительную работу в Германию, победа и послевоенные годы – в дальнейших главах.

Продолжим наш краткий обзор двухсоттридцатилетней давности «Путешествия из Петербурга в Москву». Крепостничество. На почтовом дворе Зайцово автор встретил своего давнего приятеля г-на Крестьянкина. Он ранее находился долго на военной службе, но, «наскучив жестокости оной, особливо во время войны», перешел в штатскую. Душу имел очень чувствительную и сердце человеколюбивое». И, учитывая его столь превосходные качества, доставили ему место председателя уголовной палаты. Он, получив эту должность, восклицал: «О, друг мой! Исполнением моея должности, источу слезы родителей о чадах, воздыхания супругов; но слезы сии будут слезы обновления во благо; не иссякнут слезы страждущей невинности и простодушия». И далее приводит ряд разбирательств, карьерного незаслуженного роста, гордости и зазнайства, высокого мнения о себе. И с таковыми мыслями приятель поехал к «своему месту». Оставил службу и решил жить всегда в отставке. Здесь в беседах перечислены многие вопросы злоупотребления властью, желания многих барствующих быть повелителями сотен себе подобных. А были и такие, что отняли у крестьян землю, скотину, заставляли работать этих крестьян всю неделю на себя и кормили на господском дворе один раз в сутки. Секли за всякую «провину» и без оной розгами, плетьми и батожьем.

В Крестьцах (с 1939 года поселок городского типа) был свидетелем расставания отца с детьми, «которое меня тем чувствительнее тронуло, что я сам отец, и скоро, может быть, с детьми расставаться буду. Несчастный предрассудок дворянского звания велит им идти на службу… Тысячу, против одного держать можно, что из ста дворянчиков, вступающих в службу, 98 становятся повесами, а два под старость, или, правильнее сказать, два в дряхлые их, хотя не старые лета, становятся добрыми людьми»… Пример общий, штаб – офицер семнадцати лет, полковник двадцатилетний, генерал двадцатипятилетний, камергер, сенатор, наместник, начальник войск. И какому отцу не захочется, чтобы дети его, хотя в малолетстве были в знатных чинах, за которыми идут вслед богатства, честь и разум. Смотря на сына моего, представляется мне: он начал служить, познакомился с вертопрахами, распутными, игроками, щеголями. Выучился… Возмечтал он себе, что умнее всех на свете. Чего доброго ожидать от такого полководца или градоначальника? Здесь расстроенный отец призвал путника (Радищева) в свидетели и обратился к детям с проникновенной прощальной, не без наставления речью. И все ошибки, и грехи молодости, которые преследуют молодых людей, вошедших в самостоятельность, перечислил и предостерег. Главная мысль отца звучит: «Не должны вы мне ни за вскормление, ни за наставление, а меньше всего за рождение! И мать ваша равного со мною была мнения о ничтожности должностей ваших от рождения проистекающих… Не гордилася она перед вами, что носила в чреве своем, не требовала признательности, питая вас своею кровью».