Гарри Боро - Свидание с Америкой, или По следам Черной Жемчужины

Это первое. Точнее, второе. Первым делом я, конечно, вооружился знаниями на предмет расположения так называемых гетто-кварталов. Ну, это там, где черные долбят ганджибас под свой магнитофонный рэп, поджидая зазевавшихся белых между расписанными граффити стенами домов. Мне сказали, что это где-то на юге Вашингтона, и я туда не ходил. А еще сказали, что в центре города я могу себя чувствовать также уютно, как в Москве. Не очень удачное сравнение – в Москве я редко чувствую себя уютно, но люди просто хотели облегчить мои поиски безопасных удовольствий. Хотя Москву я один раз во время прогулок вспомнил. Решил прогуляться пешком до Джордж-тауна и, не помню на каком углу, обнаружил автозаправку «ЛУКОЙЛ». Представляете? В центре американской столицы «ЛУКОЙЛ»! Я не успел испугаться от собственных ощущений, но точно знаю, что где-то внутри меня на тысячную долю секунды проскочил холодный ужас – я не в Америке!

Еще мне было важно знать, как вести себя на улице. Лучше ни с кем не встречаться глазами. Встретился – оголяй десна и тяни, пока не надоест: «х-а-ай». Никогда бы не подумал, что этот животный инстинкт сохранил себя в первозданном виде среди людей. Собаки, если не хотят драться, при встрече виляют хвостами и обнюхивают друг другу задницы, кошки падают на спины, демонстрируя абсолютное дружелюбие. Американцы улыбаются и говорят: «Хай». Я слышал, что чукчи трутся щеками, но там люди реально здороваются. А американцы: «хай» – «экскьюзми», «хай» – «экскьюзми», «экскьюзми» – «хай». Как меня это бесило в первые дни! Есть претензии? Ну, отойди за угол по-человечески – как это у нас делается – ты че, олень, берега попутал?! И так далее. Нет претензий, так какая тебе радость от моего «экскьюзми»? Шел своей дорогой, ну, и иди себе дальше. Олень.

Но… Привык! Знаете, даже втянулся. Скажу больше, обнаружил в этом деле здравый смысл в виде дополнительной гарантии собственной безопасности. Для Вашингтона, несмотря на его столичный статус, это, как выяснилось, важно. Здесь 80% населения – черные, а черные всегда чувствуют себя в чем-то ущемленными. Они вам об этом не скажут, но вы сами поймете в разговоре с любым черным, что он вам не верит. Не верит, что вы действительно рады его успехам, что не считаете его более-менее приличный статус ошибкой провидения. Он улыбается, вы улыбаетесь, но при этом он думает, что вы неискренни, а вы знаете, что он вам не верит. Поэтому гарантии нужны. Вряд ли они пригодятся где-нибудь в гетто – я смутно представляю себя лучезарно улыбающимся на фоне граффити в окружении банды черных рэпперов: «хай» – хрясь по морде, «экскьюзми» – хрясь еще раз. Но в центре Вашингтона это работает.

***

В свой второй ночной выход я угодил на абсолютно черную вечеринку. В тот же клуб, куда меня накануне не пускали без документов. Паспорт я теперь носил с собой и без проблем прошел внутрь, уже по-хозяйски направившись к бару. Неладное я почуял не сразу, а только когда заказал «Блэк Лэйбл» и обернулся разведать обстановку. Черные справа, черные слева, черные прямо по курсу. По лестнице, ведущей на второй этаж, поднимаются и спускаются только черные. На танцполе одни черные. Из белых только я и бармен – костариканец, как он мне признался чуть позже. Похоже, что все белые Вашингтона знали о том, что в этот день здесь тусуются черные, и ни одна падла меня не предупредила. Вот она – расовая солидарность. А мы еще удивляемся, почему белые сдают черным одну за другой свои позиции.

Я хотел уйти, но, заплатив за вход 20 баксов, все равно не смог бы уснуть до утра. Напряжение сохранялось жутчайшим до пятой порции спасительного «Блэка». Расслабиться не представлялось возможным даже в туалете, где еще один черный подавал бумагу за один бакс и брызгал на руки всяк входящих жидким мылом. Тоже, кстати, полный глюк. Какого хрена его запускают в туалет? Я что, сам не могу оторвать себе кусок бумаги и открыть кран с водой? Вы пробовали мочиться, когда на вас смотрят? Особенно черный со своими тараканами в голове? В тот вечер я пробовал много раз, и лишь с четвертой попытки мне удалось выдавить тонкую стройку из переполненного мочевого пузыря. Только пристроишься к писсуару, как он тут же молча вырастает за спиной со своим флаконом, чтобы я, не дай бог, не успел к умывальнику раньше его. И на хрен не пошлешь, и сделать ничего не можешь. Потужишься с минуту и идешь мыть руки, чтобы вернуться в туалет через пять минут.

Готов поспорить задним числом с кем угодно, что в ту ночь у меня были самые чистые руки в Вашингтоне. Этот туалетный Цербер сделал на мне состояние. Может, даже назвал своего очередного отпрыска в мою честь. На третьей попытке я успел с ним познакомиться и сказать, что мне понравилась одна девушка на танцполе. Во избежание недоразумений – вдруг он подумал, что я прихожу в туалет постоять с расстегнутыми штанами исключительно из-за него. В принципе, деньги ему можно было и не давать. Дело это как бы добровольное. Но попробуй не дай, если он черный, а кругом одни черные.