Ирина Севрюгина - Убей мужа! «Греховными пороки бывают не токмо в деяниях, но и в помыслах». Библия

А дома у нас хозяйство пришло в окончательный упадок: есть нечего, носить нечего, бедны, как церковные мыши. И я решаюсь ехать в Польшу «челноком» по примеру большинства людей моей страны, брошенных в условия свободного рынка на самостоятельное выживание, кто как умудрится. На продажу «Гербалайфа» меня никому не удалось подбить: это занятие – сетевой маркетинг – уж совсем не моё, прилипала из меня никудышный. А на заграничный рынок торговкой я пошла.

И вот мы закупаем товар на все деньги из запасов моего супруга. И он провожает меня с сумками на колёсиках на Рижский вокзал, сажает в вагон, и я еду в Гродно к своей студенческой подруге. Татьяна уехала туда по распределению сразу после учёбы в нашем Киевском техникуме радиоаппаратостроения, который мы с ней окончили по молодости. Она вышла замуж за белоруса, нарожала детей и осела там навсегда. От них до границы рукой подать, и я надеялась купить билет до Варшавы, наивно полагая, что там, в почти приграничном городе, его приобрести будет гораздо проще, чем в Москве, где билетов тогда достать было практически невозможно. Но и в Гродно их не оказалось.

Я поехала в Вильнюс к родственникам Татьяниного мужа, рассчитывая выехать-таки за границу оттуда, таскаясь, как вьючное животное, с тяжёлыми сумками с вокзала на вокзал. Но я и оттуда не выбралась, как будто меня кто держал. Вернулась в Москву и вскоре всё же с тем самым тренером, мужниным приятелем, и его женой-доброжелательницей, поведавшей мне однажды о любовных похождениях наших благоверных, я уехала в Польшу. Мы поехали в Лодзь – второй город в Польше по величине, западнее Варшавы, и там меня поджидали события детективного жанра, только что без убийства.

По прибытии мы все трое поселились в одной квартире. Днём мы торговали на одном из стихийных рынков для русских. Мы раскладывали свой товар на прилавок под открытым небом, вклинившись в ряды наших соотечественников из всех республик СССР, в лучшем виде выставляли его на обозрение покупателям и наперебой предлагали каждый своё. Слева от меня торговала молодая цыганка из Казахстана. У неё товар был допотопный: советские сандалии, как у детей из пионерского лагеря в фильме «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён», доисторические скатерти с бахромой, одежда цвета детской неожиданности и старомодного покроя, выпускавшаяся нашей лёгкой промышленностью чёрт знает в какие древние времена, купить которую она могла только где-нибудь в горных аулах и кишлаках. Но самое удивительное, что именно у неё, у этой цыганки, шла бойкая торговля. Особенно лихо она «впаривала» полячкам цыганские цветастые шали – национальный колорит, а по сути русские платки в крупную розу, перекочевавшие в табор вслед за русским романсом. Как эта девушка их продавала! Это надо было видеть:

– Ай, панночка, пани, панове!!! Ой, дивитесь, яка гарна панночка! Яка ты гарная, ты дывись, как тебе идёт эта шаль! Ай да красавица! Купуйте, панночка, не жадничайте. Сандалии возьмить сыночку. Нет сыночка? Ну, тогда просто так купите, недорого ж!

Я валялась от смеха под прилавком; надо ж было не спугнуть клиента. Вот это реклама! А полячки, милые, красивые полячки (правда, прокуренные до цвета земли, с постоянной сигаретой в зубах – одну тушат, другую зажигают) скупали всё наше барахло из экономии. Когда пал социализм и рынки всего бывшего соцлагеря захлебнулись западноевропейскими ценами, мы со своим дешёвым товаром были для них спасением от голодной смерти. Ну и русские были не в накладе: продав свой товар, все увозили домой валюту. Но только не я.

Справа от меня торговала девушка из Баку, русская голубоглазая блондинка. А вот мужчина, руководивший процессом её торговли, был азербайджанец Миша (чтоб ему пусто было!) Погода в том году была отличная, удивительно жаркий апрель – редкое природное явление, просто тропики в средних широтах, градусов тридцать-сорок по Цельсию. Я загорела, как эфиопка. Всё благополучно распродав по методу цыганки, мы с моими попутчиками собирались уже возвращаться домой, как вдруг соседка справа говорит:

– Мне тоже надо съездить домой в Баку, у меня вода в лёгких, надо ложиться в больницу, а здесь лечиться очень дорого, экономнее домой смотаться.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.