Дмитрий Строгов - Дорога дорог

Знал Вака чрезвычайно много, оттого с ним поговорить было приятно – хоть по телефону, хоть в пабе за кружкой пива. Только, разумеется, не тогда, когда он бубнил себе под нос что-то нечленораздельное.

Наконец Вака закончил свой внутренний монолог.

– Ну, как съездил? – соизволил поинтересоваться он.

– Нормально. Море-солнце-дайвинг-пляж-верблюды – все по прейскуранту.

– И рыжеволосая красотка? – хмыкнул Вака. Несмотря на свою погруженность в научные вопросы, противоположным полом он всегда интересовался довольно живо.

– Есть такое дело. Только не рыжеволосая.

– А какая?

– Шатенка.

– Не. Мне больше рыжие нравятся. Вот и в литературе о них еще со времен средневековья пишут: мол, ведьмы, в каждом глазу по сто чертей сидит… Опять же фольклор: рыжая – бесстыжая…

Пока Вака предавался нескромным мечтаниям вслух, я вспомнил о бедуинах. Видимо, упоминание о верблюдах потянуло за собой ниточку ассоциаций.

– Слушай, Вака, тут со мной одна история забавная приключилась. Сейчас расскажу.

– С шатенкой?

– Ну, можно сказать, да.

Вака заметно оживился и приготовился слушать.

Я стал рассказывать и уложился аккурат до того момента, когда мы подъехали к моему дому.

– Поднимешься? – поинтересовался я.

– Уговорил. Заодно и папирус этот пресловутый покажешь.

Мы поднялись в квартиру. Внутри жилища царила унылая чистота: баба Лена, которую я периодически, где-то пару раз в неделю, приглашал сделать уборку, постаралась, похоже, на славу. Запах, тем не менее, был как в давно не проветриваемом и не жилом помещении. Наверное, навела чистоту сразу после моего отъезда (у бабы Лены был свой собственный ключ). Открыв чемодан, я вынул папирус и отдал Ваке, а сам пошел на кухню – сварить кофе и заодно посмотреть, что у меня имеется из съестного. Кроме упаковки яиц и нескольких обрюзгших помидоров в холодильнике ничего не было. В морозилке я нашел большой кусок копченой грудинки, и очень скоро соорудил яичницу, сдобрив ее томатами и хорошей порцией черного и красного перца.

– Ау! Обед на столе! – позвал я Ваку. – Только хлеба нет, – прибавил, когда тот зашел в кухню.

– Хлеб? Да бог с ним, – отозвался Вака и уселся за стол.

Признаться, я был весьма голоден, поэтому в один момент проглотил свою порцию яичницы и только тут заметил, что приятель мой как-то не в меру задумчив.

– Ты чего замечтался? Все о рыжей бестии грезишь?

– Рыжая бестия – это хорошо. Даже очень. Только тут другое.

– И что же? – поинтересовался я, разливая по чашкам кофе.

– Да папирус этот, похоже, настоящий.

Я сделал приличный глоток кофе и только тут смысл сказанных Вакой слов дошел до меня.

– В смысле – настоящий? Что ты этим хочешь сказать?

– То, что эта лохматая тетрадка, похоже, видела Иосифа, его братьев, Моисея, все двенадцать колен Израилевых, а то и Тутанхамона с царицей Хатшепсут.

– Шутишь?

– С чего вдруг? О таких вещах не шутят. Я хоть и не египтолог, но о чем-то все же судить могу. Как ты вообще провез это через границу?

– Как? В чемодане! Я и понятия не имел, что это не банальная подделка, которые для туристов там производятся на каждом шагу.

– Ну-ну. А зря, между прочим.

– Елки… До меня только что дошло. Ведь если бы меня на границе с этим накрыли, то…

– Ага. Ничего бы не доказал. Лет десять без права переписки. В египетской тюрьме. Грязной, душной, с местными злобными бандюками…

Я живо представил себе эту картину и внутренне содрогнулся.

– Черт! Но ты уверен?

– Для надежности могу проконсультироваться у знакомого египтолога. Он, кстати, и перевод может сделать. Не бесплатно, конечно.

– Отлично. Сколько времени это займет?

– Думаю, зависит от суммы вознаграждения, – хмыкнул Вака.

– Это понятно. Только пусть твой приятель не слишком зарывается. Я не Рокфеллер!

– А жаль! – съехидничал Вака и принялся, чудовищно перевирая мотив, насвистывать известную эстрадную песенку.

Я сходил в соседнюю комнату за фотоаппаратом и стал переснимать по очереди растрепанные листы.

– Это зачем? – спросил через минуту с интересом наблюдавший за процессом Вака.

– Отошлю ему по мейлу.

– Э, нет, – отозвался тот. – Так у нас не делается. На экспертизу, дорогой мой, отдается оригинал. А то на изображениях такого можно наваять… Фотошоп и прочие чудеса технического прогресса.

– Не понял. Какой мне смысл что-то ваять?

– Может, смысла и нет. Да только кто тебя знает. Для квалифицированного заключения надо и материал, на котором все это написано, тоже проверить.