Александр Вендеров - Космическая курица

Николай вытащил из перемётной сумы маленький томик, быстро нашёл нужное место и закончил статистическую справку словами:

– Сыну евоному, Пихто Тридцать первому, вчерась двадцать три годочка стукнуло. А ещё есть Пихто Тридцать второй, младенец пока. Два года ему.

– Так, значит, дед Пихто праправнука дождался?

– Выходит, да. Только там, у курицы-то в зобу, ентому не шибко обрадуешься. Долго бы ещё старик правил, если бы не напасть ента космическая.

Василий-царевич со своими людьми ехал спешно. Пока были на землях Тридевятого царства, меняли лошадей у воевод городов, что встречались по пути, а тут, в горах Страны пердунов, где лошадей сменить возможности не было, лишь давали животным короткий отдых и скакали дальше, забираясь в горы всё выше и выше. Справа показался силуэт Кудыкиной горы – самой высокой вершины в Стране пердунов, покрытой снегом даже летом. Она была восхитительна в лучах утреннего солнца! Но Василию было не до окружающих красот: мысли были вовсе не радостные, и не только из-за космической курицы. Скакал он на коне и думал: «Тёзка моя и невестка, Василиса Премудрая, и вправду мудрее и умнее всех людей в нашем царстве, а может, и всех людей в мире. И батюшка, будьте благонадёжны, сделает её царицей! Она, а не я, старший сын царя Михаила, унаследует всё наше Тридевятое царство. А где же это видано, чтобы власть над государством бабе отдавать? Вот кабы слопала её курица, так я стал бы следующим царём».

До таких злобных дум дошёл Василий-царевич, снедаемый гордыней и непомерной жаждой власти. Когда отец отправил его с посольством к пердунам, дед Пихто Двадцать восьмой был ещё жив. У Василия мелькнула мысль попросить его, пользуясь моментом, о помощи в борьбе за престол. Мелькнула и погасла: дед Пихто справедлив и очень ценит царскую сноху, к которой не однажды в затруднительных положениях отправлял тайных послов, чтобы получить совет, как лучше поступить в том или ином положении. Да и что Василий мог предложить пердунам в награду? Они, суровые обитатели гор, неприхотливы, и у них есть всё, что нужно для жизни. А нужно им немногое, и даже правящая династия не занимается накоплением богатства.

Но когда Василий узнал о гибели старого деда Пихто и о новом деде Пихто, он решил соблазнить последнего золотом из царской казны и обещанием отдать пердунам приграничную область Тридевятого царства, расположенную в плодородных предгорьях. Пусть воины, которых приведёт Василий в Тридевятое царство, захватят царя Михаила вместе с Василисой! Да и других возможных претендентов надо бы убрать с дороги. Своих братьев, Ивана и Фёдора, как и отца с невесткой, Василий решил насильно постричь в монахи и распихать по самым дальним монастырям Тридевятого царства.

Он ещё более укрепился в своём намерении, когда увидел, что столица Страны пердунов совершенно разрушена космической курицей. Да и посевы тех неприхотливых растений, что составляли привычный рацион здешних людей, как видел Василий, сильно пострадали: курица возле стольного города разрыла землю огромными лапами. Она, видимо, тут нежилась, валяясь в пыли, и отстоять город не помогли даже артиллеристы. Значит, пердунам понадобятся ресурсы, чтобы восстановить разрушенную страну и уничтоженный город, а он, новый царь Василий, с полной готовностью поможет союзникам.

Дед Пихто Тридцатый, мужчина средних лет с длинными волосами и едва заметной проседью в чёрной бороде, принял посольство из Тридевятого царства на поляне вблизи превращённой в руины столицы. На просьбу дать воинов он ответил, а толмач перевёл:

– Дам. Твой батюшка и Василиса нашему государству много доброго сделали. Но вот что я думаю: помогут ли мои артиллеристы? Вон курица разрушила наш город несмотря на огнемёты и половину людей в нём погубила: кого съела, а кого задавила.

– О глубокоуважаемый дед Пихто Тридцатый! – обратился Василий к новому правителю. – Какие тяжкие времена настали! Неужели она совсем огня не боится?

– Боится, конечно, только уж очень она здоровая. Что наши воины сделают? Разве перья ей маленько опалят. А когда эта курица голодная, ей всё нипочём. Дам я тебе одну сотню воинов противовоздушной обороны, а больше, не взыщи, дать не могу: свою державу тоже защищать надо.

– И за это я благодарен тебе, мой добрый и великодушный сосед! Ещё я имею сказать тебе нечто тайное. Прошу тебя: прикажи уйти всем, кому ты не доверяешь, зная их болтливость.

– Пусть оставят меня наедине с Василием-царевичем и толмачом, – распорядился дед Пихто.