Елена Адаменко - Смех Касагемаса. Роман

Через пару минут, вернувшись с кофе, Герман продолжил:

– Иза… Имя у вас необычное.

– Полностью, вообще-то, еще хуже – Изабелла. Родительский каприз.

– Скажу честно, Иза-Изабелла, мне очень нравится ваше предложение. Очень подходит. Я буду хорошим жильцом, клянусь. Я аспирант, история искусств. Жизнь веду тихую, доверием не злоупотребляю, не имею домашних животных, не курю, не буйствую – и рад бы, может, да не успеваю. Вся моя жизнь здесь, на пятачке Васильевский – центр, сосредоточена. Заканчиваю диссертацию. Пишу про Пикассо, если вам интересно. Чем не соседка? Моя невеста бывает в городе только по выходным, и то не всегда. Она биолог и сейчас в поле, у нее тоже диссертация. Она почти единственная моя возможная гостья.

Иза помешивала ложечкой свой остывший кофе, не зная, что вообще в таких случаях положено говорить. Невеста еще у него какая-то. Молодой человек тоже, похоже, растерялся. Помолчал, достал из рюкзака паспорт, аспирантский билет, кошелек.

– Вот мои документы. Залог могу оставить.

Он подвинул ей бумаги, она полистала паспорт и отложила его.

– Хорошо. Я сдаю первый раз…

Голос у нее почти пропал, и она замолкла.

Герман пошутил:

– Не хотите сообщить мое имя кому-нибудь из друзей? Вдруг я маньяк?

Иза с трудом сумела взглянуть на него, пытаясь понять, действительно ли ее страх и беспомощность настолько очевидны, и проклиная вечную свою ненаходчивость.

Герман как последний аргумент вытащил из рюкзака прозрачную папку с ксерокопиями документов, подвинул ее по столу к Изе и заговорил очень серьезно:

– Давайте я заплачý за месяц вперед, а там посмотрим? Вы, кстати, почему решили сдавать?

Не без труда (почему-то предательски перехватило дыхание) она произнесла:

– Денег не хватает. Папа умер недавно… Друзья его помогли мне, конечно, но… Квартира большая, квартплата тоже. Я учусь еще, так что сами понимаете. – Иза вздохнула и добавила почти шепотом: – Мама еще раньше умерла.

Герман кивнул сочувственно:

– Понятно.

Над их столиком снова повисла мучительная тишина. Иза, не зная, что еще она может или должна сказать, совсем не чувствуя в себе сил поддерживать беседу, поочередно доставала из папки листочки с ксерокопиями документов потенциального жильца и складывала их сначала вдвое, потом еще и еще, пока они не превращались в совсем уж крохотные прямоугольники. В какой-то момент она все же подняла глаза и увидела, что Герман наблюдает за ее действиями с неописуемым изумлением. Иза как можно хладнокровнее смахнула бумаги в сумочку.

Приняв решение разделить квартиру с едва знакомым молодым человеком и впав в позорный ступор при «собеседовании», Иза желала хоть как-то реабилитироваться, пусть лишь в собственных глазах. Поэтому она пренебрегла всеми соображениями безопасности, которые раньше весьма ее занимали, и повела Германа смотреть квартиру тем же вечером, после свидания в кафе. «Ведь у меня есть ксерокопия его паспорта», – утешала она себя. Однако некто бдительный в ее голове подавал сигналы тревоги: мол, она явно потеряла берега и пустилась во все тяжкие.

Они вступили в широкий коридор. Иза зажгла свет: по правой стороне просторной прихожей белели две двери, а в торце коридора – еще одна, слева располагалась большая кухня, в ведущий к ней коридорчик выходили двери ванной комнаты и туалета.

Иза открыла дверь, ближайшую ко входу в квартиру:

– Вот, я планировала эту комнату освободить. Это бывшая моя. Но вы очень быстро откликнулись, я еще до конца не успела…

Герман осмотрелся:

– Отлично. Меня все устраивает, правда. А вы где?

Иза молча вышла обратно в коридор, показала на дверь в торце, через одну от первой.

– Там.

Герман постучал по средней, плотно закрытой двери.

– А здесь что? Кладовка?

Иза неохотно ответила:

– Там вещи родителей.

– Ясно. Иза, а вы планируете сдавать долго? – Герман, казалось, начал обращаться к ней с некоторой настороженностью, не без опаски. – Я хотел бы понимать, на какой срок могу рассчитывать.

– Думаю, год как минимум сдавать буду. – Иза произнесла это твердо и решительно. Она же серьезный человек, деловая женщина, не просто так.

– Отлично. – Герман улыбнулся. – До завтра тогда?

Иза мелко покивала, направилась за молодым человеком к выходу. Герман шагнул за порог, потом обернулся:

– Давай, может, на ты? Для простоты коммуникации?

Иза снова кивнула и, повинуясь безотчетному порыву, быстро захлопнула дверь и тут же сообразила: «Прямо у него перед носом». Но не стала слишком уж корить себя еще и за эту оплошность, решила, что на сегодня хватит с нее самобичевания. Больше никакой самокритики. Вот такая она. Пусть привыкает.