Корн Наташа - Смотрю на тебя из темноты. Исповедь самоубийцы

Попутно изредка читала чужое. Мало что нравилось. А под моими выплесками стали появляться приторные высказывания. Причём, чем дурацкее стишок, тем больше похвалы. Я только диву давалась – и не лень же людям комментировать этакую дрянь.

Лето закончилось. Сентябрь, как ящерка хвост, отбросил лучшую свою половину. А мне написали «автор может писать жёстче» что-то в этом духе и ссылочку пришпандорили. Конечно же, перешла по ней. Оказалась на «Поэмбуке». Моя вторая ошибка.

После сухопарой и глухонемой стихиры поэмбук выглядел, как Лас-Вегас после Москвы семидесятых. Во-первых, интерфейс радовал безгранично. Во-вторых, – дуэли! На них-то я и поскакала. Не думая, кинула стишок, посмотрела-посмотрела, да и забацала рекламу. И на работу уехала.

Выезжали рано, часов в пять, иногда в четыре, иногда и в два ночи. Возвращались не раньше одиннадцати вечера. Уставшие, замотанные, сонные. В то время был у меня простой кнопочный телефон. Без интернета и прочих радостей. Искренне не понимала, зачем нужны какие-либо функции, кроме как позвонить, ну, и смс написать иногда. Поэтому посмотреть, как там моя дуэль, не могла. Да и забыла про неё. Вспомнила почти через сутки. Зашла. А там!

Народ веселился во всю. Сейчас точно не вспомню, но, по-моему, что-то около восьмидесяти комментариев и проголосовавших. Меня нисколько не беспокоило, кто победит, я или мой оппонент. Просто интересно, весело читать дурацкие отзывы под не менее дурацкими столбиками. Не помню, кто там одержал победу, но сложилось такое впечатление, что к концу стрельбища никого данный вопрос уже не интересовал. Народ оживился, радовался движухе, что-то там про стихи представленные писал, в общем, отдыхал от рутины.

В стихах на тот момент, да и на этот тоже, мало чего смыслила. строчила, что на ум придёт, и не задумывалась о таких глупостях, как понравится кому-то или же дрянь несусветная. Серьёзно относится к своему недугу – смерть.

После первой дули последовала вторая, не менее активная. Игра мне нравилась, появился спортивный интерес что ли, не более. Азарт, наверно. Да. Азарт. Кураж. И тут читаю в комментариях кавер на свой «шедевр». Непривычное для меня явление. Кавер такой… Не знаю, как его описать, но выделялся на общем фоне сильно. Ответила на него что-то типа «О! Класс!», хотя было на что и обидеться. Но не мне. Ответили. Зашли на мою страницу.

Я пошерстила кавериста. Стихи удивили. Запомнились. Слегка карябнула обсценная лексика, о чём и написала под одним из стихов. Мне ответили, что без мата тут никак, ну, вот, вообще никак. Попробовала заменить мат и прочесть – точно, никак. И вот тут мне бы уйти восвояси и не читать далее. Но…

Меня словно магнитом тянуло. Читала стих за стихом. Читала молча. Впитывала, как губка. Слова поражали, впечатывались в меня. Ничего подобного ранее не читала. Это была не радужная поэзия, это была ПОЭЗИЯ. Нет, не так. Нихрена я не понимала – поэзия-херезия, нет. Ничего подобного. Всё гораздо проще и сложнее. Я влюбилась. Окончательно и беспробудно втюрилась в эти строки. Опять не так… Не совсем в строки. Как бы это объяснить? Ладно.

Любовь эта бесполая была. Она только-только зарождалась. Семечко в земле набухло, и вот-вот проклюнется росток, пройдёт сквозь тёмную и влажную почву, вынырнет на свет и потянется к солнышку. Простыми словами, колбасило меня по-чёрному. И я не понимала, что происходит со мной. Читала и читала, как заворожённая.

Не только я читала, читали и меня. И читали не молча. Отзывы смешили и удивляли. Приятно, конечно, когда тебя хвалят, но что там было хвалить (?). Начала отвечать на реплики, потом сама прокомментировала несколько текстов. Простыни комментариев под его стихами росли. Мы писали обо всём и ни о чём. Легко, много, часто.

Я не воспринимала его, как конкретного человека. Ну, как физическую величину не воспринимала. Будто с эхом в горах общалась… Ведь общение в интернете ни к чему не обязывает. Можно в любой миг перестать, уйти в сторону, исчезнуть, словно облако, или дождь, или растаять, как снег… Можно… тогда ещё было можно…

Дожди полоскали безликие улицы. Город опустел и осиротел. Ветер. Очень сильный ветер. Иногда казалось, что ещё чуть-чуть и он сорвёт крышу, как панамку с ребёнка, и швырнёт за ненадобностью. С головой моей происходили похожие инсинуации. За пазуху восприятия происходящего щедро и непринуждённо запихивались обречённые на провал мысли, чувства, желания и прочая шелуха. Но я, пусть и слабо, но пыталась бороться. Рассудок мой, до сей поры всегда ясный и прагматичный, то ли ушёл в отпуск, то ли вовсе покинул меня. Внутренние разговоры на тему «очнись, что ты делаешь, это бред» каждый раз жестоко гасились непонятным и пугающим меня чувством. Оно захватывало, росло быстро, не спрашивая моего желания и разрешения. Словно гипноз. Так и жила. Тихо сходила с ума. Строчила столбики, которые под влиянием нового знакомого менялись на глазах и формой, и содержанием, и всем, чем могли только измениться. Количество написанных за сутки абракадабр росло.