Misty - Нежные тайны

Вновь странная улыбка промелькнула на ее лице и, наклонившись вперед, ко мне, она спросила:

– Потанцуешь со мной?

– Но, я не умею, – смутилась я.

– Ничего… Не волнуйся. У тебя все получится.

Словно в полусне, я прильнула к ней и, вдыхая терпкий дразнящий запах ее кожи, медленно, торжественно закружилась в танце. Магические звуки проникали внутрь, растворялись в моей душе, вознося ее к небесам, и потом бросали в объятия Осени, волнующей меня безумными, соблазнительными прикосновениями.

Осень трогательно и нежно целовала мои губы:

– Ты давно ждешь меня?

Внутри, будто кольнуло что-то… «Ждешь меня…» – эхом пронеслось по каждой клеточке и взорвалось в сердце. Память вернулась ко мне.

– Не-е-т! – прокричала я нахально и дерзко, остолбеневшей Осени…

В тот же миг все исчезло и растаяло, оставив ощущение какого-то неповторимого, ускользнувшего волшебства.

Пространство вокруг свернулось, уменьшилось, и меня захлестнул рев гитарных аккордов и грохот ударника. Помещение заполнилось людьми, в основном – молодыми, громкими разговорами, смехом. Запахло пивом и дешевым вином, а под потолком, с безвкусными люстрами в виде свечей, клубился сизый табачный дым.

Я подняла стеклянный бокал и поморщилась от боли в ноге. Черта с два, тебе… Осень… И, вспоминая красивое, вытянутое от изумления лицо, глупо захихикала. Светка, сидевшая рядом, недоуменно взглянула не меня…

Я вышла в ночь на узкую пустынную улочку. Часы на башне Святого Петра пробили три раза.

Заканчивалось мое долгое ожидание.

Внезапно, по лицу вновь побежали капли… Я испуганно лизнула языком и счастливо рассмеялась – по моим щекам струйкой стекали слезы. И в каждой была частичка радости и дикого шального счастья, что летело, посапывая во сне, на высоте десяти километров… Она возвращалась… Моя Любовь… А значит, Осень никогда не наступит.

Я не люблю смерть. Я не люблю игры, которые затевают со смертью. Не люблю, когда меня охватывает азарт и появляется щекочущее ощущение на острие бритвы. Когда шаг влево – бездна, шаг вправо – бездна, назад не вернутся, а вперед нет сил больше идти. Закрываю глаза и молюсь всем богам, которые во мне. Закрываю глаза и ухожу в себя, «там, где сбываются мечты»… Там, где сбываются мечты, ее нет, не было и никогда не будет. Ни для меня, ни для моих близких, ни для кого на свете. Она – просто миг, не самый страшный, не самый важный из всего, что было или будет в моей жизни. Я не хочу знать ее, я не хочу видеть ее, я не хочу верить в нее… Я открываю глаза – она позади. Ей снова не удалось увлечь, затянуть меня в свой мистический мирок. Пусть белая обезьяна истошно повизгивает, бренчит своими колокольчиками и рядится в шутовской погребальный смокинг. Напрасно старается. Все позади… Все кто ушел… это ничего… они просто ушли. Они живут во мне и рядом со мной, в солнечности лета и морозных зеркалах зимы, в ночном дыхании и дневной суете, в твоих трогательных детских глазах и в цветистом огоньке светлячка… Жизнь будет долгой. Долгой и удивительной. А временами прекрасной, как твой поцелуй. И бесконечной, ведь ты знаешь – я не люблю смерть.

Туча нависла над городом. Над парком. Над пожелтевшей от осенних ночей листвой. Тенью легла на сердца двух влюбленных… Возможно, они так никогда больше и не увиделись, если бы не капелька…

Капелька пьянела от свободы. Только что она покинула облачко и летела, кувыркаясь, свободная ото всех и от всего. Она летела и пела о своем неожиданном счастье. Лучик солнечного света упал на нее и согрев, засветился красочным фонариком. Удивительно красивая, удивительно искристая звездочка парила и кружилась в пространстве. Весело и безмятежно. Но впереди была земля. Капелька не знала об этом, а земля неумолимо приближалась – года пролетали за секунду. В какую-то из них капелька заметила другую капельку и влюбилась в нее. Переливаясь двумя бриллиантами, капельки приблизились, и растворились друг в друге. Солнечный луч, отразившись от них, упал на лицо веснушчатой девчонки и ослепил вспышкой света. Та зажмурилась. Ее подруга, воспользовавшись этим мгновением, прикоснулась к ее губам. Маленький мокрый бриллиант, рассыпался на тысячи мельчайших брызг, напоил нежные губы, и иссохшие уста прошептали: you don’t fool me… nevermore…

Я была капелькой, а может одной из девчонок, а может быть просто пьяной, пьяной от выпитого вина, от невозможной радости и сумасшедшего счастья.