Олисава Тугова - Когда поёт Лис

Пойти на кухню и подогреть смесь. Действия до автоматизма. Лис тряс тёплой бутылочкой, приторно-сладко пахнущей порошковым молоком. Эту смесь в сухом виде (во рту она становилась вязкой) за милую душу – ложками – лопали все остальные. Потом кидали облизанную ложку в банку, там её облепляли крупинки смеси, склеивались, застывали, портились. Младшие получали по жопе (смесь была дорогая), но потом всё повторялось снова.

Брат раскутал спящую сестрёнку, размотал мокрые пелёнки, стащил ползунки, распашонку, переодевать в сухое не стал – всё равно сейчас напрудит, когда будет есть, только обернул в просторную рубашку, взял на руки, хныкающую, и сунул бутылочку. Акулинка обняла бутылку двумя руками и зачмокала. Засвистела, зациркала соска. Лёнька чувствовал сестрёнкино тепло – оно стирало ледяное ощущение на кончиках пальцев от прикосновения к лицу отца. Ловко, одной рукой, он сдёрнул и скомкал с кроватки мокрое, кинул на пол, взял и застелил чистую пелёнку – вот они – аккуратной стопочкой сложены на столе, хоть и не глажены. Акулинка наелась и снова задремала. Лёнька положил её в кроватку, немного покачал, потом подхватил грязное, понёс в стирку. В коридоре остановился.

На стене висел чёрный дисковый телефон. Лис посмотрел на него долгим-долгим взглядом. Потом медленно подошёл, снял трубку, вставил палец в прозрачный кружочек – снова это ледяное мучительное… Покрутил, переставляя палец на нужные цифры – тр-тррррр, тр-тррр, тр-трррррррррр… Дождался жизнерадостного:

– Слушаю!

– Алё… Тётя, это Лёня…

– Здравствуй, что-то случилось?

– Да… Папа… Умер…

В трубке молчание, завивается чёрный провод, по щекам, по пальцам, по трубке текут Лёнькины горькие слёзы…

Наконец тётя спросила сдавленным, хриплым голосом:

– Когда?

– Ночью… И… Лежит… В кровати…

– Господи! Ничего не трогай. Жди. Я приеду через… Три часа.

Короткие гудки…

И тогда Лис разрыдался в голос. Сел на пол и завыл, подняв мокрое лицо к пожелтевшей побелке потолка.

Проснулась и закричала Акулинка. Лёнька утёрся рукавом рубашки и бросился к ней. Подхватил на руки. Зашагал туда-сюда перед закрытой дверью – из щелей тянуло ледяной тишиной.

– Слушай, Кулёчек, слушай, – всхлипывал Лёнька, а потом запел:

Что такое осень? Это небо,

Плачущее небо под ногами.

В лужах разлетаются птицы с облаками,

Осень, я давно с тобою не был.

Осень, в небе жгут корабли,

Осень, мне бы прочь от земли.

Там, где в море тонет печаль,

Осень – темная даль…

Это была любимая песня отца.

Последний на сегодня. Работница паспортного стола посмотрела на сидящего напротив неё мальчишку. Таких через её кабинет проходило тысячи. И все волнуются, когда заходят к ней без родителей, чтобы получить свой первый взрослый документ. Кто-то бравирует, кто-то стесняется… Каждый день одно и то же… Но этот лохматый паренёк выглядел так, будто его привели сюда на расстрел. Смотрел мимо неё куда-то в бездну. Женщина положила перед ним документ, открытый на нужной странице. Окунула перьевую ручку в чернила и аккуратно подала: «Распишись». Двухтысячный на дворе, а мы всё по старинке… Посмотрела, как дрожат руки, взявшие перо, вздохнула и подсунула тетрадный листок: «Попробуй сначала здесь, потренируйся». Нет у современных детей чистописания, перо и чернила в первый раз в жизни видят… Паренёк упрямо мотнул длинной чёлкой и одним росчерком вывел свою фамилию. Ни кляксы. Ровные, аккуратные буквы. А лицо-то… Лицо – будто маска скорбной куклы.

Как всё изменилось. Нынче мальчишек воспитывают совсем иначе, нежели в наше время. Берегут, сюсюкаются с ними, разрешают слишком многое. Вот и вырастают такие, как этот пижончик, для которых самостоятельно зайти в кабинет – неимоверный стресс. Потом так и будут всю жизнь на готовеньком… Не получится из них нормальных мужиков, которые смогли бы защитить свою семью…

Лёнька, стараясь держаться прямо, вышел за дверь. Коридоры, набитые ждущими людьми… И вот над головой ватное ноябрьское небо. В руке документ в красной обложке – паспорт гражданина Российской Федерации. Пропуск во взрослую жизнь. На него с маленькой чёрно-белой фотографии смотрел и слегка улыбался ничего не подозревающий мальчишка. У этого мальчишки были любящие родители, уютный дом и ровная дорога в светлое будущее. Лёнька встретился с ним глазами. И нестерпимый спазм скрутил горло. Больше не было физических сил сдерживать боль. Она текла тёплыми каплями по щекам, била горячечной дрожью. Лёнька схватил с земли пласт подтаявшего снега и всей пятернёй размазал по лицу. Надо держаться.