Дмитрий Коваленко - Пробуждение

Появление детей на свет он считал прекрасным событием, а то, что это случилось по залёту он во внимание не брал, поскольку сам был незаконнорожденным ребёнком в своей семье.

Это, по его мнению, ничего не меняло, соображения и риски бывали у всех, кто решает заняться деланием детей. Когда же это происходит между друзьями, то это вообще русская рулетка, поскольку итог всегда будет один.

Поэтому он всегда считал, что заниматься любовью надо только с теми, с кем бы рискнул прожить всю жизнь, иначе это и удовольствия не доставляет, и риск быть обиженным в первую очередь самому, да и обидеть кого-то таким обременением было слишком большой ценой за пятиминутное удовольствие.

Выйдя на работу, хоть и больной ногой, но через пару дней он уже и не вспоминал о пережитых выходных и отпуске и уже на одной волне с коллегами шутил, смеялся и подтрунивал над остальными.

С начала года прошло уже почти два месяца, и он начал настраиваться на весенний лад. Настройка эта выражалась в мыслях о второй половине, которой было бы неплохо уже появиться в его жизни.

Как любил повторять его брат: «Жениться тебе надобно, барин.»

Жениться он и в самом деле был не прочь, он уже испробовал это на деле, хоть и не очень удачно.

Его первая супруга не отличалась преданностью семье и соблюдала только свои интересы, что для него было неприемлемо. Долго он зрел до мысли о возможности женитьбы в очередной раз.

Когда его первая жена ушла, то, странное дело, как только она шагнула за порог – у него пропало влечение к женщинам, вполне естественно.

Только вот сейчас это желание быть вместе со спутницей жизни начало просыпаться, пусть пока несмело, но неумолимо.

И вот, он задумался. Жениться, конечно, неплохое дело, вот только надо к этому было подготовиться: погасить долги, подумать о жилище, о подарках, ресторанах и других прелестях ухаживания, которые ложатся на плечи мужчины обязательным грузом.

Гормоны гормонами, но по-прежнему требовалось и обеспечивать себя всем необходимым, и присматриваться к окружающим, дабы понимать куда ветер дует.

Пока что всё ему благоволило: на работе подняли зарплату, долги быстро сокращались, да и на свой достаток он жалоб в настоящий момент не имел.

Да, конечно, было много хотений, но он уже привык ограничивать себя только самым необходимым в жизни, без излишеств. И приобретения он совершал только с перспективой, что они смогут его выручать в трудную минуту жизни, когда какой-либо из путей дохода вдруг перекроется. То есть он готовился к чёрному дню постоянно, что было его некой манией, от которой он никак не мог избавиться после того как однажды оказался на улице в незнакомом городе, когда его на работу не брали, паспорт был потерян и не оставалось ни средств к существованию, ни крыши над головой.

С неким героизмом он вспоминал тот самый тяжёлый месяц своей жизни, тот кризис, который он всё-таки превозмог, пусть и не без посторонней помощи. Тогда он понял, прочувствовал на своей шкуре зависимость современного (хотя, наверное, не только современного) человека от общества, в котором он живёт.

Тогда стало ясно, что когда человека трудности берут за горло, то никто не будет его выручать просто так. Ни только руки не подадут, а ещё и попинают для острастки.

Всё в мире стало сведено к получению пользы от другого человека, от выгоды, когда выгодоприобретателем рассматривают прежде всего себя.

Да, прочувствовано за последние пять лет было чрезвычайно много, и с высоты накопленного опыта он наблюдал за тем, что происходит вокруг.

Ему однажды стало понятно выражение “воспарить над происходящим”, и с тех пор он был наблюдателем и чуть-чуть участником событий, как орёл в вышине не только парит над землёй, а ещё и высматривает себе добычу.

Он стал охотником, причём мышиная возня его уже не привлекала.

Он старался не опускаться до низменного уровня многих поступков, которые ему приходилось наблюдать в отношении себя.

Причина подобного снисходительного отношения с его стороны к окружающим была ему неизвестна, но у него было предубеждение, фраза из книги, прочитанной в детстве, что “благородные люди не торгуются”.

Голубых кровей в его роду не было, но почему-то именно благодаря этой фразе он старался быть хоть чуточку благороднее, чем был.

Прошла ещё одна рабочая неделя, за которую было сделано много, причём не за пять дней, как обычно, а за шесть полностью нагруженных.

Он никогда не понимал тех, кто работает вахтой.