Катерина Загускина - Зонтик

Алиса

На пороге квартиры еще раз проверяю содержимое рюкзака. Термос, ланч-бокс с бутербродами и подстилка. Музеи пока так и не открыли, поэтому я решила начать с похода.

Сажусь на поваленное бревно в лесопарке возле дома и закрываю глаза. Птицы многоголосо приветствуют весну, воздух начисто вымыт только что прошедшим дождем. Человеческих голосов вокруг не слышно, многие все еще безвылазно сидят по домам. Наслаждаюсь птичьим концертом, когда вдруг раздается оповещение о пришедшей смс. Потом еще раз. Открываю глаза и строго смотрю на посмевший отвлечь меня телефон, но, увидев, от кого сообщение, начинаю улыбаться.

«Освоил „Свящённую книгу оборотня“. Впечатлен, хочу обсудить. Если мои потуги в области литературной критики тебя не прельщают, готов заманить свежими пирожными – только что приезжала доставка».

«Литературная критика – это, конечно, интересно, но я тут сижу в парке с полным термосом, а сладкого к чаю взять не догадалась».

Открываю карту, чтобы отправить ссылку на свое местоположение. Радуюсь мысли, что скоро смогу то же самое сделать не из леса около дома, а где-нибудь в Париже или Лондоне.

«Уже бегу с пирожными наперевес. Оставайся на месте».

«Жду».

Кирилл

Едем на такси из аэропорта домой. Обсуждаем с любимой наше первое совместное путешествие. Вспоминаем, как бродили по осеннему Таллину, исследовали старый город, грелись в уютных кафешках, покупали магниты на наш уже общий холодильник.

– Куда в следующий раз поедем? Может, на море на новогодних? – спрашивает Алиса у входа в дом.

Придерживая входную дверь перед светловолосой соседкой Ириной с третьего этажа, я вдруг замечаю ее сильно округлившийся живот и подмигиваю Алисе.

– А может, лучше останемся дома?

Злосчастный шарфик прожигал спину Петрова сквозь рюкзак, куртку и рубашку.

«Зачем, ну зачем ты это сделал, дубина?» – вертелось в Васиной голове.

Утром, уже после звонка на первый урок, он заскочил в гардероб, на бегу скидывая кеды, но вдруг затормозил возле вешалки своего класса. Из кармана знакомого синего пальто наружу призывно выглядывал край яркой шелковой ткани. Перед глазами Петрова внезапно возник образ Маши, грациозно вышагивающей в школу среди весенних луж и едва зеленеющих кустов. Он словно видел наяву, как шарфик ласково обнимает длинную шею, щекочет румяные щеки, жадно впитывает аромат сладких духов. По этому запаху Вася каждое утро, не поднимая глаз от второпях списываемой домашки, безошибочно определял, что это именно Маша заходит в класс.

Внезапно Петров обнаружил себя застегивающим молнию рюкзака, на дне которого виднелось яркое шелковое пятно. Возможность обладать предметом, еще недавно обнимавшим Машину шею, и беспрепятственно вдыхать любимый пряный аромат будто отключила на мгновение все мыслительные функции Василия. Этой секунды было достаточно, чтобы грубые пальцы с обкусанными ногтями сделали свое дело без контроля хозяина. Петров ахнул от неожиданности и потянулся вынуть похищенное, но тут в гардероб похихикивая залетела стайка девчонок из параллельного класса, и ему пришлось поспешно ретироваться. На первых переменах мальчик заглядывал в гардероб, надеясь вернуть шелковый сверток на место, но там каждый раз оказывались лишние свидетели. Потом парни позвали играть в футбол во дворе, и злополучный шарф напрочь вылетел из его головы.

И вот сейчас, зайдя за курткой после уроков, Петров обнаружил в гардеробе зареванную Машу в окружении подружек.

– Да ты в автобусе оставила его, наверное, – рассуждала веснушчатая Вера. – На сиденье положила, потом вышла на остановке, и шарф тю-тю.

– Нет, я точно помню, она в школу в нем заходила, – покачала головой долговязая Света. – Значит, украл кто-то!

И девочки как по команде обернулись в сторону двери, у которой застыл словно вкопанный Василий. Петров подпрыгнул на месте и выскочил из гардероба.

– Странный какой, – услышал он девичьи голоса вслед. – А кто украл-то, как думаешь?

– Может, Наташа, она мне все комплименты делала по дороге в школу: какой, мол, шарфик красивый. А я его у мамы выпросила на один день поносить, он шелковый, ей папа подарил. Что мне теперь делать?! – заходилась слезами Маша.

Больше выносить этого Петров не мог, поэтому выбежал на свежий воздух, где в его моментально проветрившуюся голову тут же пришел план дальнейших действий. Шарф следовало положить на землю, будто утром он случайно упал и весь день дожидался свою хозяйку. Еще секунда, и вот уже шелк растекся в цветастую лужу у ступеней школьного крыльца, а Вася притаился в кустах неподалеку в надежде утихомирить свою совесть зрелищем Машиной радости от находки.