Людмила Толмачева - Женское счастье. Роман

– Даш, помнишь, как мы у бабушки цветы сажали? Какие лилии роскошные выросли. И пионы. А махровый чубушник, помнишь?

– Угу. А почему ты вспомнила?

– Я хочу свой бизнес открыть.

– ???

– Не удивляйся. Я давно об этом мечтаю.

– Цветами торговать?

– Саженцами. Которые в нашем климате растут.

– Ничего себе. Но ведь капитал нужен. Этот… как его… начальный. И помещение.

– Помещение арендуем. А деньги «Сельхозбанк» выдает. Для развития малого бизнеса.

– Но… Это как-то… А где растения возьмешь?

– Одни сама выращу. У нас все-таки два участка. Другие оптом буду закупать. Тут главное – личная заинтересованность. Чтобы глаз горел, понимаешь?

– А он горит?

– Еще как. Я даже во сне вижу наш магазинчик. И название придумала – «Дар». От твоего имени.

– Ну-у, мам. Это круто, конечно. А не слишком? Справишься?

– Ты поможешь. В каникулы, например. И уже осенью начнем торговлю.

– Ну не знаю. А вдруг в трубу вылетим? Сколько бизнесменов прогорело – не чета нам.

– А мы с малого начнем. Не будем на миллионы замахиваться. Лишь бы не в убыток работать – с небольшой, но все же прибылью.

– С одного вложенного рубля пятнадцать копеек прибыли. Мы по экономике проходили.

– Ну вот! – обрадовалась Тамара. – Будешь в нашей фирме экономистом и бухгалтером.

– Ладно, мам, я побежала. А вечером мы сядем с тобой и все посчитаем. Ок?

– Ок, – рассмеялась Тамара, провожая дочь.

* * *

– Наташа! Билеты на «Дядю Ваню» предлагают. Пойдем?

Она не верила своим ушам. Муж давно никуда не приглашал. А если и случалось выйти из дома вдвоем, то, как правило, на служебные корпоративы.

– А где спектакль, в Художественном? – сдерживая ликование, спросила Наталья.

– В Малом.

– Ой, а в чем я пойду? – задала она очередной вопрос, но, скорее, самой себе.

– Ну не знаю. В черном костюме, например. В искорку, – добросовестно отвечал на вопросы муж.

– Ладно, подумаю. Во сколько заедешь? Или на метро?

– Лучше на метро. Нам только пробок не хватало…

– Не говори. В кои-то веки собрались в театр, и оказаться в пробке…

– Ты подъезжай к театру, там и встретимся. У меня тут еще дела…

– Хорошо. К семи?

– Угу. Ну, пока.

Бросив трубку на диван, она подлетела к шкафу, рывком раздвинула двери и замерла, выбирая наряд.

Почему-то хотелось надеть синее шифоновое платье на атласном чехле, будто не в театр собиралась, а на бал, где ей предстояло кружиться в объятьях прекрасного незнакомца. Она не удержалась перед искушением – оделась в это воздушное чудо и закружилась перед зеркалом.

– Оказывается, я еще очень даже ничего, – вслух похвастала она своему отражению. – И талия, и ноги, и… Словом, королевна.

Сейчас бы в клуб. Уж я бы оторвалась. Такое буги-вуги выдала – стены бы задрожали. Всех мужиков на уши поставила. Господи, ну почему мой Истомин такой зануда? Ладно, не фиг стонать. Надо во что-то одеться… Так, он предложил черный костюм. В искорку. Напялю его. Как же иначе? Сам муж посоветовал! Хоть и не понимает ни черта в этом деле. И брошь с брюлликом… Чтобы блестело. А туфли? Итальянские? Угу. На гвоздиках самый синус. И колготки, естесс… но.

Она так увлеклась подбором аксессуаров, что не сразу услышала позывные мобильника.

– Кто там еще? Алло! Боже мой, сынуля! Здравствуй, мой родной! Как я рада! Ужасно соскучилась! Ну и что? Это для тебя два месяца не срок, а для матери… Что? И для тебя? Месяц за два? Это же армия. Понятно. Как хоть ты там? Все нормально? У нас тоже. С папой в театр собрались. Ага. Не говори. Развлекаемся вовсю. Недавно на свадьбе у Гнездиловых были. Да. Я говорила тебе. Маша теперь замужняя дама. А ты ни с кем не встречаешься? В самоволках. С кем? С прапором Галимуллиным? Ха-ха-ха! Ох, и трепло же ты, Сережка! Не болеешь? У тебя же горло слабое. Надо полоскать… Что? Галимуллин идет? Ладно. Звони. Целую.

На диване красовался весь комплект вечернего наряда – от колготок до бриллиантовой броши. Принявшая душ, сияющая и благоухающая, Наталья подкрашивала ресницы, когда снова позвонил муж.

– Наташа, извини, но мы не сможем пойти в театр. Понимаешь, у моего сотрудника, Саши Коркина, назрел семейный кризис. Вот я и предложил ему билеты в театр. Они молодые, им нужнее…

Наталья не дала ему договорить, отключила связь. А потом долго сидела в темноте, безвольно опустив руки.

Она не ощущала течения времени, как и своего присутствия в этом злом мире. Из забытья ее вывела знакомая мелодия телефона.

– Привет, Светлана, – нажав на дисплей, грустно вымолвила Наталья. – Але! Ты где? Почему молчишь? Ты плачешь? Свет, что случилось?