Анастасия Ермакова - Неизбежность друг друга

– А в Праге сейчас гремит музыка, народ танцует, пьет шампанское и глинтвейн под курантами. На Карловом мосту загадывают желания и любуются фейерверком. А на Влтаве мерцают огнями корабли-рестораны. – Полина закрыла глаза, словно представляя себе всю эту картину.

Алберт молчал, смотрел на ее, словно о чем-то задумавшись или что-то вспоминая.

– Паула, – наконец заговорил он, – у меня для тебя кое-что есть.

С этими словам он полез во внутренний нагрудный карман пальто, что-то оттуда достал и сжал в ладони. Потом раскрыл ее, протягивая Полине.

– Это гималайский горный хрусталь. Его еще называют лемурийским. Слышала о Лемурии?

– Кажется, это какая-то древняя легендарная страна, что-то вроде второй Атлантиды?

Алберт улыбнулся.

– Что-то вроде, – повторил он, кивнув головой. – Говорят, этот камень имеет особую силу и может напомнить человеку о его предназначении. О его прошлом и будущем.

Полина положила подвеску с камнем на ладонь и подняла ее так, чтобы на камень упал свет фонаря. Почувствовала, как по телу пробежала легкая волна дрожи.

– Ты веришь в его силу?

– Я верю в то, что человек способен наделить силой все, во что верит.

– Ты носил его когда-нибудь? Это твой камень?

– Он достался мне от одного моего друга. Он несколько лет прожил в Гималаях, занимался разными практиками, изучал камни. Незадолго… до несчастного случая, произошедшего с ним, он передал этот камень мне и сказал: «Воспользуйся им, когда почувствуешь нужный момент. Камень находит своего хозяина сам».

– Спасибо… Альбер, – Полина опустила глаза. Ей очень хотелось спросить, что же случилось тогда, в Гималаях. Но она почувствовала, что Алберту будет это неприятно. И промолчала.

Потом, глядя на падающий в Лабу снег, вновь заговорила:

– Знаешь, сегодня прекрасная ночь для откровений. И я хочу тебе кое в чем признаться.

Она бросила на своего фиктивного мужа короткий взгляд и, подставив ладони падающему снегу, продолжила.

– Я не знаю тебя. Почти не знаю. Хотя мы живем бок о бок уже почти полгода. И все это время я стараюсь увидеть, узнать тебя настоящего…

Алберт молчал, разглядывая ее лицо – узкое, в неровном свете фонаря еще более бледное чем обычно, длинные каштановые волосы, слегка растрепанными прядями падающие на воротник пальто, на плечи, небольшие, но выразительные зеленые глаза. Он все никак не мог точно определить их оттенок и сейчас вдруг понял, что эти глаза ему напоминают – последнюю осеннюю траву, схваченную первыми заморозками и покрытую тоненьким слоем молодого алмазного инея.

Полина не смотрела на него, но ее губы продолжали рассказывать о нем:

– Знаешь, я из тех людей, что ищут в других червоточину. Как те художники, что рисуют прекрасные натюрморты. Свежие, наливные, манящие своей соблазнительностью фрукты, цветы, еще источающие живой аромат, но уже подернутые легким налетом увядания и смерти. Я из тех, кто ищет не содержание, а пустоту. И вот я все пытаюсь найти в тебе эту пустоту, твою темную сторону, в которой ты откроешь себя. И не нахожу. И кажется, я только сейчас поняла, почему.

– Почему?

– Потому что все это – действительно ты. Ты такой и есть. Ты носишь брендовые рубашки, ворот которых душишь парфюмированной водой за три сотни долларов, и в то же время готов отказаться от всего отцовского состояния. Ты играешь с людьми, но не позволяешь никому играть с тобой. Ты одинаково гармонично смотришься на светском рауте и на этой пустой улице, с мокрыми от снега волосами. Ты, кажется, действительно идеален во всем, чего касаешься. Мне далеко до тебя, Альбер… Не знаю, смогу ли я оправдать твои ожидания. Но знаешь, спасибо тебе… За все. И спасибо за этот подарок, – с этими словами она надела цепочку с подвеской на шею и спрятала ее под пальто. – Мне так неловко. Ведь у меня для тебя нет подарка… С этим романом я обо всем забыла…

– А давай поступим так. Думаю, у тебя есть подарок, который я бы хотел получить.

– Что же это?

– Конечно, поцелуй, – улыбнулся Алберт.

Полина смешалась.

– А если серьезно – расскажи мне о себе. Мне всегда интересно было узнать – кто они такие, эти писатели, творцы великих заблуждений и великих открытий.

– Как громко ты сказал. Я такой же обычный человек, как и другие.

– Так расскажи о себе.

Молодые люди возвращались из пустующих Подебрад домой. Снег закончился, и теперь их окружала сонная зимняя ночь, тишину которой изредка нарушали только разговоры немногочисленных прохожих. Но вскоре и они утихли.