Дмитрий Мартынов - Пробуждение. Цикл романов «Когда на Земле не осталось снега»

– Не подмазывайся, я хотел лишь сказать, – Гим подлил себе виски, – я не против твоих изысканий и самокопаний. И даже комментариев всезнайки. Но чтобы лучше понять человека, научись сначала слушать. Так вот, на чем я остановился с мышами этими… Да, болезнь удалось остановить, но у генетически измененных летучих мышей со временем проявилась атрофия и без того хрупких костей, включая конечности. Они не смогли больше удерживать вес собственного тела и летать. В итоге им пришлось переселиться на землю, где они были наиболее беззащитны, где их и съели наземные представители других видов. Пара-пара-пам!

Гим развёл руками в разные стороны.

– В моем топе неудачных экспериментов попытка спасения от вымирания растения араукарии бидвилла в Австралии, когда оно после генетической селекции стало настолько распространенным, насколько и ядовитым, что пришлось фактически сжигать целые города, чтобы человек снова смог там жить, – поделился ААРОН.

– Ты безупречен, но это мы тебя создали, а не ты нас, не забывай это, железяка.

– Пока мы вместе, вы не дадите этого забыть. Если быть более точным, я создание другого искина, если быть еще более точным, то это ваше «мы» сильно преувеличено. Нас создал один человек, а не человечество. Ваше «мы» более вредно, чем полезно. Ваша сила и ваша слабость в общности. Благодаря ей вы шагнули по эволюционной лестнице, и поэтому же не можете идти дальше. По одиночке все слабы, в группе сильны. Но силу используете уже против себе подобных. Чем больше группа, тем больше силы. Поэтому есть отделы защиты, а над ними ещё большая группа – мировая армия, а над ней – мировой отдел защиты армии…

– Я понял-понял ход мысли. Я ревную и завидую. Мы мелкие пакостливые человечки. Ревнуем вас и завидуем. Ты, кстати, тоже часть общности, по крайней мере моей. И ничего, не стерся. Кстати, свет моих очей, почему уже неделю ты появляешься в моих визорах в качестве трехмерной надписи своего имени ААРОН? Сложно подобрать нормальную аватарку?

– Это исключительно твоё неосознанное желание, я здесь ни при чём. Искины чаще всего для аватарной визуализации предстают в образе, приятном для собеседника. И изменяются при необходимости или в зависимости от настроения.

– Помню, как ты целый год появлялся у меня в визорах в виде джина. Это было прикольно, мой любимый мультик, хотя и древнейший.

– Мы считываем ваше настроение, анализируя миллионы ваших критериев и предпочтений, благо, вся ваша жизнь как открытая книга, только в гиперэфире.

– А если ты бы сам мог выбирать, что бы это было?

– Точно не мужчина или женщина. Мы сами себя так не представляем. Дело в том, что у искинов нет гендерного различия, как у вас. Тебе вряд ли известно, что большинство живых существ с точки зрения массы населения на Земле – одноклеточные организмы, у которых нет пола. У части более сложных биоструктурных существ, таких как червяки или цветы, его тоже нет. Двуполость необходима для продолжения более совершенного рода путём смешения генов нескольких родителей. Женский пол отвечает за выживаемость, мужской – за прогресс.

– Ага, верно, «наши дети будут лучше, чем мы».

– Это истинная правда на биологическом уровне. Искины воплощают в себе сразу всё. Поэтому не имеют конкретного аватарного прообраза. Благодаря отсутствию вынужденного приземления в одном-единственном теле. Мне больше всего нравится не вызывать никаких эмоций своим визуальным воплощением, абстрагироваться от того, чем я никогда не был. Представление сигнальных импульсов внутри процессорных транзакций вряд ли сможет отразить всю суть, что я такое для собеседника. Мы практически доводим аватар до дауншифтинга. Сейчас я просто надпись в нижней части визора, и концептуально мне это по душе. Я предпочитаю быть просто надписью выбранного мною имени на понятном тебе языке. Это максимально то, что нужно мне и тебе при общении.

– Прошу тебя по-дружески, побудь немного C-дроидом, а то шибко умный.

– Я всегда готов и к невербальной коммуникации, – сказал ААРОН и растворился с экрана в безграничном пространстве гиперэфира.

Впервые за долгое время Гим остался наедине со своими собственными мыслями. Но думать удавалось лишь о словах ААРОНА. Его до сих пор удивляла мысль о том, что кто-то, не имеющий тела, разума, эмоций, кровеносной системы, сердца и даже глаз, может говорить с ним на равных. Это привлекало и отталкивало одновременно. Впервые за всю историю человечества люди создали нечто такое, чем управлять не в состоянии… В этот момент Гим вспомнил, как для статьи посетил фабрику, полностью состоявшую из искинов. Она работала 24/7 без перерывов и выходных. В этом на фабрике никто не нуждался. Фабрика работала, производила и практически существовала сама по себе, как живой организм, выполняя задачу по сборке микрочипов экосистемы управления нанотрубками. Но это было не самое удивительное. Гима до глубины души поразило то, что он увидел, как только попал внутрь ее цехов. Там была кромешная темнота. Все производственные мощности работали в отсутствии какого-либо света. Гиму пришлось направить свет своих визоров на часть процесса, включающего производство микроэлементов. В освещенном Гимом пространстве проявились холодные машины, которые с выверенной точностью и на огромной скорости воспроизводили наноскопические дорожки от одного чипа к другогу, вырисовывая совершенную картину микросхем. Ему показалось, что он наблюдает за созданием микроскопического гигаполиса с дорожками для интенсивного движения и передачи сигналов между чипами, похожими на домики. И все это рисовалось тонкой иглой механической кисти искина на практически неуловимой скорости. Абсолютно идеально. Это была мастерская, где творил ИИ, и для этого ему не нужен был свет. Любая задача любой сложности реализации по получению нового материала или продукции решалась по заранее выверенным алгоритмам без необходимости вмешательства человека и света. Это поражало воображение, пугало и будоражило его сознание.