Глеб Пудов - Состояние сохранности

– Да Бог им судья. Каждый выживал, как умел.

Про церковь нашу он говорил, что ему здесь легко дышится, как будто душой отдыхаешь. В детстве его сюда приводила няня. Один раз он мне долго рассказывал историю этой церкви, про её росписи. Было очень интересно, но я запомнила только то, что в работе участвовали сербские мастера. И как в голове человека может столько умещаться?

Наше знакомство длилось несколько месяцев. Но однажды он не пришёл. День не пришёл, два, три, четыре. Я заволновалась. В то время я уже знала, где он живёт, – привозила малину из своего сада, чай ему уж больно понравился. Поехала я к нему. И вот стою перед дверью, стучу. Открылась соседняя дверь, и мне сказали, что учёный умер.

И знаете, что самое странное? Когда реставраторы начали работу в нашей церкви, они нашли до сих пор не известное изображение мученика. Лицом он – вот помяни моё слово – очень похож на старого учёного.

Музейные лаборанты – народ, как правило, юный и неопытный. Не все из них твёрдо решили связать свою жизнь с музеем. Кто-то рассматривает эту должность как переходную к другим, более серьёзным поприщам, другие просто не нашли ничего лучше. Для многих это – временное занятие. И в самом деле, как может быть интересно бегать с документами из отдела в отдел, вытирать пыль с экспонатов, переписывать инвентарные книги, таскать тяжёлые полотна?

И всё же через «лаборантство» должны пройти все, чтобы познать музейную жизнь с её изнаночной стороны. Музей – это не только роскошные каталоги и яркие выставки. Лаборантами были все нынешние корифеи. Или почти все.

Один из них рассказал такую историю.

Однажды известный коллекционер подарил музею большое собрание произведений великоустюгской черни: шкатулки, ложки, тарелки, кубки и множество других красивых вещей. Все сохранились очень хорошо, специалисты оценили их в несколько миллионов рублей. Коллекцию, как это бывает не часто, оформили в очень короткие сроки и приготовились принимать в фондохранилище. Для переноса произведений назначили день, когда в музее не бывает посетителей: надо исключить разные неприятные неожиданности.

Утром одного хмурого дня лаборанты со списком в руках проверили наличие всех предметов и начали их упаковку в специальную бумагу. Хранитель укладывал произведения в особую корзину, повидавшую на своём веку немало. Работа эта довольно монотонная, поэтому лаборанты развлекали себя разговорами о недавнем московском дерби. После обеда решили переносить экспонаты в фондохранилище.

Оно находилось в другом здании. Надо было переходить через внутренний двор, заполненный мусорными баками, постройками неизвестного назначения и толпами кошек. Несколько десятков походов в хранилище и обратно измотали лаборантов, к концу рабочего дня разговоры о футболе смолкли. Бумагу решили выбросить – она давно и честно делала своё дело и могла быть отправлена на заслуженный отдых. Один из лаборантов не спеша, просматривая новости в телефоне, отнёс её в мусорный бак.

Далее надо было проверить, все ли произведения на месте (мысль «кабы чего не вышло» дамокловым мечом висит над каждым хранителем). Лаборанты начали роптать: рабочий день окончен, шкатулки никуда не убегут, есть-пить не просят – завтра проверим. Хранитель упорно настаивал на проверке, назревал конфликт. В конце концов, опыт и авторитет победили.

Какой кошмар… Не хватало двух маленьких чарок!

Проверили ещё раз. Как это возможно? Всё время люди были вместе, хранитель специально шёл позади лаборантов, которые несли корзины. Вещи всегда были на виду.

Во дворе затарахтела мусорная машина – она всегда приезжала по вечерам: посетители должны видеть только прекрасное, а не мусор. Хранитель сказала:

– Я помню эти чарки. Маленькие, изящные, XIX век. Я их отметила в списке. Мы их упаковали и положили в корзину. Поместили над большой шкатулкой с видом города Устюга. Ничего не понимаю. Что же делать?

Водитель «мусорки» специальным механизмом поднимал большие железные баки и ставил их на машину.

– Потом принесли сюда. Вытащили из корзины. Бумагу выбросили.

Лаборанты посмотрели друг на друга и стремглав бросились во двор. Машина выезжала за ворота. Милиционер провожал её настороженным взглядом.

– Подождите, подождите!

«Мусорка», проскрипев тормозами, остановилась. Лаборанты с разбегу полезли в огромный бак. Удивлённый милиционер опустил автомат и начал наблюдать за происходящим. Водитель вышел из кабины.