Она, конечно, злится на него за все бесчисленные унизительные ухищрения, на которые вынуждена идти для того, чтобы выглядеть «комильфотной» и успешной в глазах своих новых московских знакомых и куда более многочисленных старых ордатовских, жадно ищущих в социальных сетях вести о её достижениях. Вот и сейчас она явно переживает из-за того, что после трудных поисков какого-то выразительного дополнения к своему образу скромной молодой дамы в розовой плюшевой куртке с капюшоном и слишком уж банальном джинсовом костюмчике вынуждена в очередной раз делать выбор в пользу светозащитных очков в огромной пластмассовой оправе, похожей на роговую. Этот «винтажный» аксессуар, не слишком уместный для октября, считался вроде бы модным, но Вязигин видел его у жены и в прошлом году, и даже, кажется, в позапрошлом. И, разумеется, только от отчаяния, от невозможности сотворить со своим обликом что-то более достойное она могла так вызывающе накрасить рот…
После кино они, как всегда, не сразу поехали к себе домой, в Северное Чертаново, а отправились на прогулку по окрестностям, благо синоптики обещали до конца дня ясную погоду. Ещё в первые дни жизни в Москве у них было решено: по уикэндам они будут изучать, осваивать столицу, выбираясь для этого каждый раз в новые, незнакомые места. Именно поэтому они выбрали столь отдалённый от их района кинотеатр. Правда, в тот день гулять Вязигину не очень хотелось. Кроме того, что он опасался какой-то нервической выходки со стороны Ксении, его ещё тревожила мысль о Сережке: как пацан проводит время, один-одинёшенек в двухкомнатной съёмной квартире на шестнадцатом этаже панельной башни?.. Он досадовал на Ксению за то, что она решила не брать восьмилетнего сына на фильм «Милый друг», будучи уверена в том, что он снят по Мопассану, тогда как в действительности увиденное оказалось вполне семейным фэнтези, совершенно невинным с точки зрения воздействия на ребёнка, а их самих даже заставило поскучать. Ксении, судя по её насупленному виду, тоже не особенно хотелось гулять, но всё же она упорно следовала своей программе выходного дня, может быть, только из упрямства.
Вязигин рассеянно разглядывал широкий Украинский бульвар с его опадающими деревьями, пустыми фонтанами, статуями и довольно многочисленной фланирующей публикой. Ему показалось, что все эти люди толкутся здесь так же принуждённо, как он сам, только изображая приятное времяпрепровождение. Всё же отчасти он позавидовал им, предполагая в них обитателей здешнего уютного района, так непохожего на Чертаново, где из окна их квартиры открывается устрашающий вид на необозримое, густое, как лес, нагромождение каменных коробок. Ещё он думал о том, что погода стоит на удивление тёплая для второй половины октября: термометр за окном, на который он взглянул перед выходом из дома, показал шестнадцать градусов. Впрочем, в один из дней середины сентября случилась и вовсе летняя жара – аж двадцать шесть градусов! Недаром газеты писали о том, что московская осень нынешнего две тысячи девятнадцатого года – самая тёплая с начала XXI века. К чему бы это?..
– Сегодня утром пришло электронное письмо от моей подруги-однокурсницы Ленки Кундрюцковой, – заговорила Ксения небрежно, как если бы речь шла о чём-то малозначащем. – Оказывается, она сделала карьеру на Украине и даже стала там своего рода звездой: получила несколько украинских и международных журналистских премий, сам Порошенко вручил ей паспорт с трезубцем, её назначили ведущей передачи на одном из украинских телеканалов и главным редактором украинского информационного интернет-портала. Ей даже посвящена статья в украинской Википедии. И всего этого она добилась тем, что опубликовала серию репортажей из Донбасса в поддержку АТО в украинских и российских оппозиционных СМИ. Эти публикации переработаны в книгу, изданную на Украине. Теперь Ленка хочет предложить её московским издательствам…
Хотя Ксения пыталась казаться непринуждённой, в её голосе Вязигин уловил нотки некой уязвлённости. Ага, вот, значит, отчего у неё сегодня плохое настроение! – сообразил он. Дело на сей раз не столько в обиде на него, сколько в зависти к успеху бывшей однокурсницы, с которой Ксению, по всей видимости, связывают непростые отношения дружбы-вражды, столь обычные у женщин! Или, может быть, не столько вражды, сколько тайного, острого соперничества…
– Теперь я понял, зачем ты повела меня сегодня к Киевскому вокзалу: хочешь тоже свалить на Украину! – попытался пошутить он.
Читать дальше