Александр Рогачев - Спи

– Чет побери! Чёрт, черт, черт!

Быстрее ложись на кровать!

Сердце билось так сильно, голова резонировала будто церковный колокол.

«Нужно действовать и быстро». Но ноги не слушаются под массой ужасных мыслей, которые мгновенно захватили голову. Онемевшими руками срываю наволочку с подушки, кладу на Ее живот и приказываю крепко прижать руками.

Выстрелы на улице прекратились, я выбежал на улицу, чтобы завести машину (совершенно не переживая, что устроившие перестрелку могут все еще быть на улице и представлять опасность).

Следующие десять минут прошли будто по другую сторону моего сознания. Помню, что занес ее в машину и гнал на полной скорости по встречной, не следя за светофорами, а в голове все стучало, обезумевшее от адреналина, сердце.

Я тараном снес шлагбаум перед въездом к больнице. На встречу ко мне бежала пара охранников и санитар в голубой форме. Мой крик походил на рев какого-то животного:

– У меня в фургоне девушка, немедленно помогите ей! – На последних словах мой голос сорвался…

Я добрых двадцать минут ходил вокруг больницы, вокруг своей машины, пытался отогнать страшные мысли, что безостановочно лезли в голову, время тянулось долго, сердце не прекращало стучать с безумной силой ни на секунду.

И вот я замечаю это: она сидит на скамейке, рядом с входом в больницу, смотрит на меня и улыбается…

Это произошло неожиданно, прилетело на хвосте случайной птицы и стукнулось в окно. Так бывает иногда, живешь-живешь, совсем ничего не подозревая и не видя ничего, кроме поставленных целей, которые, зачастую, недостижимы и спустя всю жизнь, и тут бац, просыпаешься со светлой головой. Но ты не сильно уверен в своем прозрении, оно больше похоже на похмелье, на отход организма от тяжелых веществ, но все же голова свежа и невероятно легка. Замечаешь, что краски стали чуточку ярче что-ли, запахи чувствуются по-другому, да и вообще ты проснулся не в своей кровати, а в какой-то сильно уж похожей на твою, только она мягче и теплее, хоть и так же грязна, как и раньше.

Интересно то, что домашний книжный шкаф стал небольшим локальным алтарем, книги, которые раньше на дух не переносились, не читались, да и вообще стояли все в пыли, забытые и брошенные, теперь то и дело оказывались в руках, а пальцы быстро искали нужную страницу.

И ты понял одно, что мир не так уж и сложен, как про него говорили в школе и университете. Все сложное понятно и предельно просто. Нет, не эти чудовищно большие уравнения, размером со старые девятиэтажки, в которых ты раньше жил, не сложные доказательства существования других разумных галактик, а элементарное устройство мира, его прошлое и будущее. Ты давно разобрался с колесом Сансары, понял, что вряд ли после смерти родишься комаром за не оставленные чаевые официанту на прошлой неделе. Перечитал и оспорил Гегеля, наизусть выучил всего Бродского. Изредка ходишь по комнате и разбрасываешь скомканные листы бумаги, исписанные мелким неровным почерком, слова то и дело прыгают с строчки на строчку, идут под углом, а иногда вообще обрываются и оказываются на обратной стороне листа, будто так и надо.

Со временем решаешь объяснить людям, как все устроено и что их ждет. Исписываешь увесистую пачку бумаги, создав при этом тонну смятых листков.

Полный решимости выходишь в свет, сначала появляешься в небольших кругах писателей, потом под сигаретный дым читаешь отрывки своих мыслей на квартирниках, получаешь приглашения на несколько светских вечеров, на которых соберутся лучшие из лучших.

Проходит время, ты не можешь решить, в каком пиджаке появится на вечере, в черном или синем, скрупулезно выбираешь бабочку под оба костюма, в итоге идешь в старом, но горячо любимом зеленом свитере с воротом.

Момент истины: люди с открытыми ртами слушают твою речь, многие хватаются за голову и медленно садятся на свои стулья, кто-то не стесняется расположиться на полу. Сегодня ты полностью изменил этих людей, но сможешь ли ты повторить это со всеми, кто захочет? А будут ли ещё такие люди? Ты наверняка не знаешь, но очень надеешься, что все твои знания не улетят в трубу.

В голову проникает странная мысль – податься в отшельники и набраться знаний, которые сам и создашь в своей же голове. Уходишь в отшельники. Лес далеко не подарок, но он дает какое-то внутреннее спокойствие, да и воздух чистый. Медитируешь, не знаешь, зачем это нужно, но вроде бы что-то чувствуешь. Хорошо, что взял ручки и бумагу. Постоянно пишешь, постоянно что то шепчешь себе под нос. Выводишь ответы на многие вопросы человечества, над которыми бились тысячи философов.