Галина Одинцова - Курортный романс

Лида несколько раз пыталась узнать у мамы кто её отец. И в кого она такая чёрненькая, не похожа на маму. И дочка в неё, как две капли воды похожа! Мама всё смеялась, да отмахивалась. Был, мол, один южанин. Да сплыл. Вот и остались они вдвоём. А замуж больше маме не захотелось выходить. Не было мужчины, чтобы Лидочку полюбил, как свою доченьку. Так и жили. Вопросов Лидочка больше не задавала. А как работать начала, так и не до вопросов было уже.

9.

─ Лушка, Лушка! Там тебя полиция чёта разыскивает! Председателя дожидается. Я как услышала имя твоё, побегла тебя предупредить! Чо им надыть от тебя, ты не в курсе?

─ Да нет, Милка! Ничего за собой не припомню! Всё у меня хорошо! Никого не обидела, не убивала ни разу! Ой, автобус подходит, поезд вечером из района в область, а рано утром самолёт. Приеду ─ расскажешь, что им надо было! Пока, всем привет!

Лушка зашла в автобус, прошла в конец салона, села на заднее сидение, стала смотреть в окно. Она второй раз в жизни уезжала из посёлка надолго. Ей было боязно. И грустно. Но раз уж так получилось ─ вспомнили Лушку, отметили её, как передовицу, наградили этой поездкой, значит надо ехать. На зависть всем. Почему бы и не поехать. На мир посмотреть, себя показать.

Лушка задумалась и под раскачивание старенького скрипучего автобуса стала вспоминать свою жизнь: однообразную, монотонную, ничем не примечательную. Ничего такого и не было, чтобы радости было много. Был мужчина. Дальнобойщик. Года три останавливался на ночь, проездом. Ребёночка от него завести хотела. Очень хотела. И все старалась, чтобы получился маленький. Но… Не получилось ничего. То ли любви не было, то ли желания обоюдного. Да и мужчина был так себе, ни умом не вышел, ни ростом, ни лицом ─ рыжий, конопатый, но весёлый. Этим он и взял Лушку в оборот. Шуточки-прибауточки вечера коротали, скучать не давали.

Всё хвастался Васёк, что «жена его боится так, аж глаз поднять не смеет, когда он домой возвращается. Все приказы его выполняет, борщи со щами наваривает, котлеты крутит, полными тазами на стол ставит, картоху жарит так, аж шкварки летят в разные стороны! Во какая жена у него!»

Вот только мало верила в эти сказки Лушка, приводя его вещи в порядок и надлежащий вид. То карманы на брюках зашьёт, чтобы ключи от машины не терял, то пуговиц добавит на рубаху, потому что кроме одной уже ни одной и нет. То постирает портки замасленные, потому что колом стоят, а носки хоть в угол ставь, всю ночь простоят…

А однажды приехал в спортивных штанах под брюки надетыми. Снял брюки… а коленки и задница на спортивных штанах вся в дырах. Расползлись штанишки-то. Пока любовник в бане отмывался, побежала Луша в магазин, да новые спортивные брюки купила. Приложила к себе обновку, примерилась, вроде не велики будут. Уж сильно интересно продавщице Томке стало:

─ Для кого ты такой маленький размер штанов, Лушка, берёшь? Тебе ж они на одну ногу только и налезут! Неужели решила дальнобойщика принарядить? Обносилси, штоль? Без штанов припёрси? Во дела-то! Любовник без штанов!

─ Полы помыть на крыльце хочу, ─ пошутила торопливая покупательница, ─ тряпки в доме извелись, вот и понадобилась мягкая тряпочка крылечко освежить к лету. А что, не имею права штанами по доскам пройтись? Вполне имею. Моё крылечко, чем хочу, тем и намываю!

Томка разве поверила такой отговорке, конечно нет! Тут же по деревне новость разнеслась ─ Лушка своему дальнобойщику подштанники покупает!

Как в воду смотрела Лушка. Да и зря ляпнула эту отговорку, думала она по дороге домой. Ведь прибегут же смотреть, как она новыми штанами крыльцо намывает, на смех поднимут, если обманула. Бабы в селе они такие, ничего не забывают, лишь бы языками почесать, да кому-нибудь косточки перебрать. Наслаждение какое для них! Придётся «тр-р-рэники» любовника под это дело приспособить.

─Где мои тр-р-рэники! Луна моя, ты тр-р-рэники мои не видела. Вот тута они висели на гвоздику у брюках засунутые.

─ Да вот они, солнце моё.

─ Не, это не мои! Мои с карманом у нутри. На кармане булавка пристёгнута, а в кармане рубли кое-какие.

─ Да вот же твои рубли, а карман я сейчас присобачу, делов-то, солнце моё.

─ Не, луноликая, ты мне мои верни. А то жинка докопается: куды дел свои тр-р-рэники, где шлялся, шо их забыл. И карман. От платьичка своего карман отпорола да к моим тр-р-рэникам пришпандорила. Ревнивая, всё проверяет, как до дома приеду, вынюхивает всё.

─ Так боится же она тебя, солнце моё! Сам говорил.