Анатолий Давыдчик - Детство

Ба-бах!!! На огороде раздался грохот выстрела.

– Иван! Ты опять за своё? – нарочито строго спрашивает бабушка.

– Да, Пинигин за закуской в огород полез, хотя надо в медпункт зайти, узнать. – флегматично отвечает дед.

Дело в том, что высокий палисадник дед по просьбе бабушки делать не стал, дабы не портить вид из её окна, но проблему деревенских алкашей, ныряющих за закуской, решил просто и по военному. Была взята доска, на ней установлена трубка под патрон, жгут, собачка по типу самострела, электрод, заточенный, и нитка, натянутая вдоль грядок, и… Вскоре делегации в медпункт стали напрягать местную фельдшерицу и не только. Вот и сейчас дедушка усмехаясь продолжил.

– Не, пинижёнок дурак ей богу: раз в месяц лезет, так соли не напасешься. Родная, может дробью зарядить?

– На всех свинца не хватит, – вздыхает бабушка и добавляет, – а жаль…

Утром я первым делом решил все же посмотреть поближе дедовское изобретение, пройдя уже вдоль ослабленной нитки, я нашёл первую, ту, что сработала, и, быстро сообразив, где остальные, без труда нашёл и их. Сидя на корточках в тени от сарая, я разглядывал одну из конструкций, простота и таящаяся в ней сила завораживала, я оттягивал электрод, но, не зная как зафиксировать, плавно ставил на место, мне безумно хотелось быть таким же, как мой дед – смелым, умным и, да просто хотелось и все.

– Ген, огурцов к обеду сорви, – слышу я голос матери…

«Огурцов, каких огурцов, тут вот оно че, а она, огурцов ей подавай», – думалось мне. Наконец-то я решился, встав над конструкцией так чтобы она была между ног, я оттянул на сколько можно электрод. Грохот выстрела оглушил, в клубах дыма, так как дедушка для своих приблуд щедро использовал дымный порох, я испытывал гордость, я смог, я молодец. Отчим, сидел возле грядки, сжимая руками ногу, и с ненавистью смотрел на меня.

– Больно, дядя Гена? – спросил я, но скорее с интересом иследователя.

– Пошёл вон! – прошипел тот. Я интуитивно знал, что придёт время и он отыграется на мне за всё, но уже тогда понимал, что как бы не было, на поклон не пойду…

– Ничего, – по-детски уверенно говорю я, – до свадьбы заживёт.

На крыльце хохочет дедушка.

– Внук, иди сюда, – зовёт он, – никого не убил?

– Не, не успел. -мотаю я головой.

– Пошли, сегодня брат твой приедет… – напоминает он мне. Значит будет весело, мой двоюродный брат Юрка – это сила, поэтому карбид, что я свистнул в кочегарке, будет в тему.

Детство

Но чем отличается детство от той же самой прыщавой юности, так это умением не заморачиваться долго на какой-нибудь проблеме; так вот и сейчас мы с Юриком остановились возле мотоцикла «Минск», неосторожно прислоненного к забору. Мотоциклом «козла» (в широком смысле этого слова) назвать было трудно, но он ездил, а это и есть главное. Отчим купил эту кучу металлолома аж за четвертной (при зарплате сто десять) и приволок его на «официанте» домой. Мать его радости не оценила и, как итог, отчима отлучили от стола, тела и других приятностей, короче неделю отчим жил по месту работы, пока дед не рявкнул на мать и та всеже привела похудевшего, но довольного отчима домой. Неделю, вечерами, чудо техники перебиралось и наконец-то завелось. На первый выезд вышли посмотреть все и, под напутствие матери «чтоб ты убился, скотина», отчим наконец-то стал мотовладельцем. И вот теперь мы с Юркой стояли возле этого чуда и…

– Давай прокатимся? – предлагает Юрец. Никаких мыслей о последствиях не было, честное слово, просто было одно но…

– Ноги до земли не достают, – вздыхаю я.

– Давай с лавочки, я толкану. – возбужденно шепчет Юрка.

– Давай. – соглашаюсь я, и мы с трудом катим мотоцикл к скамейке. Отчим часто катал меня, поэтому на все свои «почему» я знал ответы, то есть: сцепление, газ, скорость я знал. К примеру, примотанная проволокой Г-образная фигня с болтом – это вниз – первая, остальное – вверх. Ну вот и скамейка. Как заправский мотогонщик, качаю мотик, в баке булькнуло.

– Давай. – пересохшим от волнения голосом говорю я. Мысль о том, что если не заведётся и мне придётся падать, даже не приходила. Поэтому, толкнув меня под горочку, Юрка побежал рядом, чтобы успеть запрыгнуть. «Минск» взревел, видно сцепление или ещё что я не дожал, мотоцикл качнуло и Юрка кричит.

– Получилось, давай!!!

И я выжимаю газ… Это сейчас придумывают ограничители скорости и прочию лабуду, а техника того времени просто не могла физически разгоняться, вот и мой «минскач» имел потолок в шестьдесят и все, совсем все. Но меня это не интересовало, я гордый и счастливый катил по улице… Цель была одна – в центр, там пятачек с обелиском и асфальт, так называемая площадь; все чин чинарем, по периметру находилось все, сельмаг, контора, клуб, трибуна из досок, в общем, центр всей жизни. Пацаны с улицы, разинув рты, с нескрываемой завистью застыли, когда я с ревом выехал на асфальтируемый пятак, где в центре стоял уродливый типовой обелиск, и стал наматывать круги. Меня переполнял даже не восторг, нет, это было чувство превосходства над всеми, я просто кружил вокруг памятника, который в народе имел название «золупа», и наслаждался.