Александр Палмер - Две трети. Фантастический роман. Книга первая

– Итак, для чего ты прибыл в нашу штаб-квартиру? Не для того же, чтоб пропитаться средневековым духом и выдохнуть опостылевшую усадебную гармонию? —ироническим, шутейным тоном показал Гуго Александру, как он читает своего подчиненного.

– Гуго, ты, как всегда, как и положено старшему брату и наставнику, видишь все истинные намерения и помыслы.. – в тон ему ответил Фигнер.

– А если серьезно. Ты прослышал о начале набора для внешней работы?

– Да, по слухам… Где-то, вне Земли… что-то затевается… не совсем стандартное.

– Верно. Но формулируй точнее. Ты же офицер Ордена. Четкость и циничность. Ведь речь идет о разумном обитаемом мире – там мы ничего затевать не можем. Даже если нам бы позволили. Просто из соображений фундаментальной безопасности. Но в остальном контекст правильный. Речь не идет о подготовке площадки для старателей, геологов и энергетиков. Никакого защитного купола. И коммандос в чистом виде не нужны тоже. Всё это знакомо, и было бы проще.

– Но у тебя есть полномочия ставить в известность офицеров моего ранга? – осторожно поинтересовался Фигнер.

– Твоего ранга – да. – ответил Клеменц. – И больше того, у меня есть полномочия выбирать кого ставить в известность, а кому отказать в информации. Но ты сам понимаешь, вся эта прелюдия была бы невозможной, если бы я уже не решил тебя проинформировать и озадачить, – делово и сухо заключил Гуго.

– Господин капитан, я слушаю.

– Не пережимай с субординацией и официальностью, – подправил Фигнера Клеменц. – До конкретных приказов еще как до последней обнаруженной планеты с атмосферой…

Гуго примолк, оперся локтями в свой черный стол и скользящим взглядом окинул Фигнера:

– Сколько я тебя знаю, тебя нельзя назвать профессиональным интеллектуалом…

– Спасибо. Это хорошо или плохо?

– Это хорошо. Потому что твоя психика не должна подвергаться внутреннему раздражению. И у тебя есть спецподготовка, чтобы сделать свою работу и прагматично зафиксировать то, что мы хотим узнать и понять. В этом есть логика и правда жизни: нам нужны люди, которые понятно, без своих философских умозрений и этических затруднений, донесли бы до нас то, что мы хотели бы как раз отвлеченно и философски осознать. С этой стороны мы с мирозданием еще не сталкивались.

Гуго примолк, задумавшись. Встал из-за кресла и принялся мерить шагами свой кабинет, Александр продолжал сидеть напротив стола. Это было естественное и потому самое явное выражение существующей между ними иерархии. Отсутствие формы, знаков различия, тон и интонации беседы затруднили бы постороннему зрителю определение здесь старшего, но вековая традиция этикета садиться и вставать по приглашению старшего по чину, оставалась. Фигнер продолжал сидеть и вынужден был то и дело смотреть в спину своего начальника.

А он тем временем подошел к окну, открыл створку и посмотрел в небо:

– Я хорошо знаю русский язык, без ложной скромности, ведь так?

– По крайней мере, лучше, чем я твой немецкий, – ответил Фигнер.

–Да… Вот я подошел к окну. Окно – средний род, единственное число. Сквозь стекло – средний род, единственное число – я смотрю в небо, опять средний род. В небе светит солнце – тоже средний род. А вот сейчас его закроет не туча, нет. Обыкновенное облако. Снова средний род, единственное число. Язык я знаю хорошо. Но никогда не понимал и не пойму смысла вашего родообразования. Ну, хорошо: солнце, небо, пусть облако – общие отвлеченные понятия или явления природы, можно и туда и сюда —отсюда средний род. Но почему средний род конкретный предмет – окно; конкретный материал —стекло; конкретно воняющее, наконец, говно. У нас, у немцев тоже есть средний род, но там понятней…

– В большинстве языков вообще нет среднего рода – в английском, латинских, – вставил, не понимающий куда ведет это лингвистическое отступление, Фигнер.

–Да, да… —рассеянно согласился Клеменц.

– А в венгерском и татарском вообще нет родов имен существительных, да и в том же английском у неодушевленных – озарило Фигнера, о чем он тут же пожалел – Клеменц подозрительно покосился на него – не слишком ли он умничает.

–Да, действительно. Ну, продолжим. С третьего бока. Обрати внимание – это не оговорка. Я знаю, что боков по-русски может быть только два.

Ты любишь порыбачить, я знаю. А знаешь ли ты, что морской собрат главной добычи в твоих усадебных озерах, морской окунь – гермафродит. Кем-чем являются и некоторые другие представители земной фауны. А гермафродит это тот, кто совмещает мужское и женское начала… И всё равно это не то, – вздохнул Клеменц.