Анна Илюшина - Актриса на всю голову. Психологическая повесть

Стрекот кузнечиков за окном отвлек ее от этих мыслей. Она посмотрела на кровать, боясь, что громкие звуки разбудят мужа. Заметив, как хмурятся сквозь сон его брови, женщина встала и закрыла окно.

Да, ей нравилось все естественное. Настоящее. Искреннее. Но такой за всю свою жизнь она была только с одним человеком.

Опять эти иностранные шторы шуршат.

Как мое платье, когда я на первое сентября была Золотой осенью в сценке. Этот наряд мне тоже папа делал, прямо из настоящих листьев. Мы их собирали в лесу всей семьей, даже сестренка срывала их с деревьев, когда мама подносила ее поближе к веткам. Ни один листок из тех, что собрала Виолетта, мы не смогли пришить к платью: сестра то пробовала добычу на зуб, едва родители отворачивались, то проверяла хрупкие желто-красные пластинки на прочность, резко сжимая и раскрывая ладошку и каждый раз удивляясь разноцветным фигуркам, которые сыпались из ее маленькой руки.

Кто-то вошел ко мне, кажется, женщина. Это я поняла, потому что человек включил магнитофон и начал мурлыкать что-то на высоких тонах. У меня, между прочим, есть слух. Какой-то особый. Так сказали, когда я поступала в музыкальную школу. Родители объяснили, что это нужно, чтобы стать артисткой. Ну, если без этого нельзя, то надо ходить. Я хотела играть на скрипке, но оказалось, что в нашем городке есть только пианино. Притом одно на всех детей военных, кто хочет стать артистом и ходит в эту школу.

Сейчас женщина в комнате подпевает другой тетеньке, из магнитофона. «Позови меня с собой», – завывают обе. Мне больше нравится исполнение настоящей женщины, потому что у нее чистый, приятный голос. «Я приду сквозь злые ночи». Вторая поет как-то хрипло, но раз делает это из магнитофона, значит, она уже артистка. Может, она не ходила в нашу музыкальную школу? «Я отправлюсь за тобой, что бы путь мне ни пророчил…» А что, если можно туда и не ходить, но стать артистом?

Человек, придумавший социальные сети, будь здоров, живи долго и счастливо!

Я создала себе аккаунты в разных приложениях относительно недавно, но уже ощутила всю мощь невидимой паутины. Тут любой человек может почувствовать себя актером: выбрать образ, который ему нравится, и просто следовать ему. Все равно никто не видит и не сможет проверить. Можно, например, написать друзьям, что нахожусь в каком-нибудь доме отдыха, когда я просто с телефоном сижу в своей комнате в домике из стульев, который моя младшая сестра, как курочка-наседка, заботливо накрывает простынями и одеялами с родительской кровати, так мило мурлыча что-то себе под нос. Или настрочить так искренне: «Ахах», – в ответ на шутку друга, что ни одна мышца, отвечающая за улыбку, не дрогнет на лице.

У меня в мессенджере с логотипом в виде зеленой ромашки уже много настоящих друзей. Это те люди, которые всегда спросят, как у меня дела, как только я появляюсь онлайн. Они расскажут что-то интересное, если мне грустно. Они не предадут – просто потому что формат сообщений не подразумевает, что у нас могут быть серьезные дела друг с другом.

И я изначально установила себе два правила. Во-первых, не добавлять в друзья знакомых из реальной жизни – только тех, кто не видел меня вживую. Во-вторых, не общаться с мужским полом.

Но вот сегодня пришлось сделать целых два исключения.

Первое – мой новый репетитор по экономике Вячеслав Юрьевич. Это бывший мамин ученик, он старше меня на два года и помешан на учебе и головоломках. Вячеслав согласился помочь с олимпиадой, потому что сам в ней победил. Он стал исключением и по второму пункту, но это же репетитор, поэтому никуда не деться, придется общаться.

Второе – одноклассник Илья, любовь Джульетты из моей домашней сценки. Я здорово зависла, когда он спросил, могу ли я вечером в «аське» объяснить ему то уравнение по алгебре, которое мне так хорошо помогла понять мама. Илья, видите ли, следил за мелом, которым я звонко постукивала по доске, когда меня вызвали, но не понял, как я это все решила. Думала-думала, помочь человеку хочется… У меня ведь свой математик дома, не всем так везет. Согласилась.

А сейчас как Татьяна из «Евгения Онегина»: сажусь с телефоном за стол, начинаю отвечать на вопросы по уравнению, потом понимаю, что это не так уж красиво написано, все стираю, встаю из-за стола и, прислонившись к стене, начинаю вслух советоваться с воображаемой няней. Но и та не знает, как можно объяснить решение уравнения, чтобы человек прямо растаял…