Анна Тоом - Имя этой дружбы – поэтическое братство

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

В те годы П.Г. Антокольский был актёром, режиссёром и заведующим литчастью в труппе московского театра им. Е.Б. Вахтангова.

См. подробнее в главе «Схожу с ума от того, что так мало ценил Марину».

Идеологическая «оттепель» – период (сер. 1950-х – сер. 1960-х) во внутриполитической жизни СССР, характеризовавшийся развенчанием в общественном сознании культа личности И.В. Сталина, ослаблением тоталитаризма и цензуры, относительной либерализацией.

Андрей Леонович Тоом (1942) – внук П.Г. Антокольского, его биограф, публикатор его произведений; работает над наследием деда в соавторстве с женой, А.И. Тоом (1949).

До эмиграции семья Цветаевых жила в Борисоглебском переулке.

По советским понятиям издание книги в Большой серии Библиотеки Поэта служило гарантом формального признания поэта и официального вхождения в русскую (и советскую) литературу.

В некоторых изданиях упомянутое стихотворение появляется под названием «Свобода». (См. Л.И. Левин . «Четыре жизни». М.: Советский писатель. 1978).

Антокольский П. Стихотворения и поэмы. 1915–1940 // Антокольский П. Собр.соч. в 4 т. Т. 1. М.: Художественная литература, 1971. С. 188.

П.Г. Антокольский окончил передовую по тем временам московскую гимназию. Ей он обязан превосходным знанием мировой истории и французского языка.

В Белую Армию ушли Сергей Гольцев (1896–1918) и Владимир Алексеев (1892–1919). Они, как и П.Г. Антокольский, были актёрами студии Е.Б. Вахтангова.

В воспоминаниях М.И.Цветаевой находим: «В Москве 1918–1919 года мне – мужественным в себе, прямым и стальным в себе, делиться было не с кем. В Москве 1918–1919 года из мужской молодежи моего круга – скажем правду – осталась одна дрянь. Сплошные «студийцы», от войны укрывающиеся в новооткрытых студиях … и дарованиях. Или красная молодежь, между двумя боями, побывочная, наверное прекрасная, но с которой я дружить не могла, ибо нет дружбы у побежденного с победителем». Цветаева М.И. «Повесть о Сонечке». Собр. соч. в 7 т. / Составление, подготовка текста и комментарии. А.А.Саакянц и Л.А. Мнухина. М.: Эллис Лак, 1994-1995. Т.4. С.344.

Следует заметить, что, несмотря на резкие суждения о молодежи тех лет, Марина Ивановна была дружна с некоторыми студийцами-вахтанговцами, принимала их у себя, посещала их спектакли, и именно для студии Е.Б.Вахтангова она написала цикл романтических пьес: «Фортуна», «Приключение», «Феникс» и др., – вошедший впоследствии в золотой фонд её литературного наследия. Марина Цветаева . Театр. М.: «Искусство», 1988.

См. стихотворение «Балаганный зазывала». Антокольский П . Собр. соч. в 4 т. Т. 2. С. 511.

«Наша дружба продолжалась. Она перестала быть пылкой, встречались мы реже, но она всегда следила за мною так же, как я следил за ней». Антокольский П. Мои записки / Неопубликованные материалы из архива П.Г. Антокольского.

Антокольский П . Мои записки / Неопубликованные материалы из архива П.Г. Антокольского.

«Вчера после моего двухлетнего пребывания на съезде мы вернулись сюда с твёрдым намерением больше туда не являться. Заранее можно было представить ничтожный характер этого съезда. <���…> Мне надо было выступать. Это – нагрузка от переводчиков. Выступление готово, написано. Я всегда мог бы пробарабанить его с трибуны без волнения, без удовольствия, без успеха у аудитории. Но «ждать вызова» и, главное, раза четыре в день подниматься и спускаться по этой чёртовой золотой лестнице – тьфу, пропасть! На черта мне это нужно? Вот я и уехал! В течение всего дня я всё-таки побаивался – а вдруг за мной пришлют машину и повезут выступать на съезд?.. Ура! Этого не случилось». Антокольский П. Дневник. 1964–1968. СПб.: Изд-во Пушкинского фонда, 2002. С.74.

В годы борьбы с космополитизмом П.Г. Антокольскому были предъявлены обвинения в формализме и буржуазном эстетизме. Вот как описывает то время один из его учеников: «Многие ученики и бывшие друзья примкнули к гонителям. На ученом совете Литинститута, а потом, дня через два, на большом позорище в Дубовом зале клуба писателей на костях поэта буквально плясали. <���…> Когда я через несколько дней вошёл в «мастерскую» учителя, он сидел в своём глубоком кресле и ёжился, кутаясь в толстый клетчатый плед, хотя в комнате было жарко. Он походил на подбитую птицу. <���…> Какая горечь! Его обвиняли в пристрастии к Западу, а он был настоящим сыном России, российской культуры, «гражданином Москвы», как он сам писал о себе в своих стихах». А. Ревич . Записки поэта // Дружба народов. 2006. №6. С. 190-191.