Марина Зайцева - Ледяной ксилофон. Проза XXI века

– Ого-го! Всего двенадцать человек на такой большой пароход, – вслух воскликнула Лера. Но потом на пароходе она с удивлением обнаружила ещё и других пассажиров. Их было довольно много. Некоторые стояли вдоль борта, держась руками за поручни и с любопытством рассматривали незнакомый посёлок, к которому они причалили. Эти люди ехали откуда-то с верховья Камы дальше. Их всех Лера пересчитать уже не смогла.

Денег у них было очень мало. Поэтому мама не могла позволить себе каюту – даже общую. Их поселили где-то внизу, в узком служебном коридоре – прямо рядом с машинным отделением. Машинное отделение отделяла от пассажиров невысокая железная стенка со стеклянной перегородкой – до самого верха. Но Лере хорошо было видно и слышно, как за стеклом внизу, с оглушительным грохотом, крутилась какая-то чёрная железная махина. Она вся лоснилась, густо смазанная машинным маслом, под тусклым светом электрической лампочки под потолком.

Вокруг неё, словно живые, попеременно сгибались вперёд и назад чёрные суставы огромных страшных, как у рака, рук-клешней. Ей всё время казалось, что махина вот-вот сорвётся со своего места. Она представила, как та обрушится на неё и схватит своими железными ручищами. От вида этих страшных рук, которые попеременно тянулись к ней, Лере вдруг стало до ужаса страшно.

Девочка крепко-крепко – до красных искр и звёздочек – зажмурила глаза. Но махина продолжала крутиться с прежней скоростью. И, похоже, что турбина (так «махина» называлась по-настоящему), и два её маховика, которые она приняла за две огромные и страшные клешни, – совсем не собирается срываться с места. Более того, – она даже не обращает внимание на маленькую трусишку, занятая своей очень важной работой. Наконец поняв это, Лера успокоилась.

Спустя некоторое время она совсем освоилась и уже могла долго и бесстрашно смотреть на турбину. Потом она узнала – турбина с шатунами приводит в движение пароходные плицы 2 2 Плицы – лопасти пароходного колеса. . А они крутятся и толкают большой и тяжёлый пароход вперёд. Потом Лера привыкла к машине за стеклом, и ей надоело смотреть на неё. По громыхающей железной лестнице, которая называлась трап , она стремглав взлетела на палубу. Её легкое тонкое пальтишко затрепал свежий и сильный ветер с реки.

Наутро Лера поднялась со своей лежанки возле машинного отделения и, спросив разрешения у матери, снова поднялась наверх. Она оказалась на просторной открытой палубе, тесно заставленной какими-то большими бочками, тюками и ящиками. Она растерянно оглянулась, ища глазами брата и сестру. Сестра увидела её, крикнула и помахала рукой. Ребята стояли у самого борта, держась за верёвочные поручни. Она подбежала к ним и оглянулась по сторонам.

Со всех сторон их окружала вода. От носа и бортов парохода разбегались широкие плавные волны с белыми барашкам. А сзади него тянулся широкий и длинный кружевной след. Из высокой белой трубы парохода с красной широкой полосой и звездой, извиваясь на ветру, выплывал толстый, густой и чёрный дым. Иногда ветер начинал дуть в сторону парохода, и тогда дым окутывал всех пассажиров на палубе!

Ночью пароход выбрался из вод Камы и выплыл на простор реки Волги. Но Лера ничего этого на знала и не видела: она крепко спала. Изо дня в день перед глазами пассажиров вставала почти одна и та же картина: на обоих берегах реки виднелись города, деревни, леса и горы. Берега, трава и деревья уже зеленели вовсю.

Когда они однажды проплывали мимо очередных гор, какой-то молодой парень на палубе радостно закричал:

– Жигули! Смотрите, ведь это горы Жигули! – И энергично замахал поднятыми руками. С берега им в ответ тоже кто-то махал… Оставив брата и сестру у борта парохода, Лера побежала дальше – посмотреть ещё чего-нибудь интересного на палубе.

С любопытством оглядываясь по сторонам, она вдруг застыла в изумлении. Девочка во все глаза смотрела, как навстречу ей по палубе катится на маленькой, как будто игрушечной, тележке, опираясь руками в деревянные дощечки с ручками, безногий дяденька-солдат. Он был в пилотке со звёздочкой, в выцветшей почти добела солдатской гимнастёрке и с тремя медалями на груди. Дяденька был взрослый, не очень даже и старый, но с большими залысинами на широком лбу. А вот от его левой брови до самых волос, через весь лоб, наискосок пересекал страшный и глубокий красный шрам.

И ростом этот солдат был почти с неё! Это повергло пятилетнюю девочку в изумление и одновременно словно пригвоздило к месту. Она только-только подумала, как это такой взрослый, но маленький дяденька может быть ниже её?! – как тут же была поднята высоко над палубой большими и сильными руками и переставлена с его дороги в сторону. И опять она даже не успела опомниться и понять, – кто это её поднял и переставил, словно пушинку? А когда оглянулась – увидела только широкую спину безногого солдата, катившегося на тележке по палубе дальше. Потом Лера несколько раз видела его издали. Но при приближении тотчас зачем-то пряталась за тюками или ящиками, осторожно выглядывала и ждала, когда он проедет мимо и удалится из вида.